Шерлок Холмс. «Исчезновение лорда Донерли» и другие новые приключения

– О боже, мистер Холмс, это подарок для похоронного бюро! Внутри черное сукно, истертые плюшевые сиденья, никелевые лампы. Передать вам не могу, как я его ненавижу. Трудно даже представить, сколько лет он болтался по кладбищам. Скорей бы от него избавиться.

– Ваш завод находится в Шордиче, не так ли?

– Да, мистер Холмс, там основное производство.

– И где вы держите экипаж?

– В Шордиче, на задворках. Там он стоит и ожидает старьевщика. Ах, если бы мне только достались отцовские деньги! Моя фирма пережила бы этот кризис. Мы могли бы установить новое оборудование и расширить ассортимент нашей продукции. А теперь мне угрожает банкротство и разорение!

Должен заметить, что пока мы стояли на Оксфорд-стрит и разговаривали, лицо у меня так занемело от ветра и холода, что я перестал его чувствовать, будто это не лицо, а мраморная глыба. И потому я предложил продолжить разговор в каком-нибудь более подходящем месте, где тепло, уютно и вкусно кормят. Бедняга Косворт отказался, пожелал нам хорошего дня и направился в сторону Холборн-стрит. Вскоре он уже скрылся из глаз, растворившись среди толпы. Печально было видеть всегда веселого и полного жизни Ральфа таким унылым и подавленным. И еще печальнее оттого, что это случилось в рождественскую неделю.

* * *

Мы зашли пообедать в ближайший ресторан. Я с аппетитом уплетал котлеты из баранины, а Холмс весь обед просидел, рассеянно глядя перед собой, и почти ничего не съел. Потом мы закурили трубки, и он предложил съездить на другой конец Лондона в Шордич.

– Вам не дает покоя черный экипаж? – спросил я. – Неужели вы собрались его купить?

Холмс грустно улыбнулся в ответ на мою остроту, выпустил в потолок кольцо дыма и снова нахмурился.

– Знаете, Ватсон, мне не дает покоя это завещание. Выходит, что все свои деньги старый Косворт отдал на благотворительность. Может быть, кто-то заставил его сделать это?

– А я как представлю себе, что Ральфа с семьей выбросят на улицу, так просто жуть берет. Он столько работал, чтобы построить свою фирму, а теперь все пойдет прахом.

– Бросьте, Ватсон! Перед нами проблема, которая нуждается в практическом решении. Что толку скорбеть о судьбе несчастного Косворта? Предлагаю взять кеб и ехать к нему на фабрику. Да, чуть не забыл! По пути заскочим в табачную лавку, у меня кончаются сигареты.

Где-то на полпути полил дождь со снегом. Едва мы вошли в ярко освещенный цех, прозвучала сирена к обеду, но скрежет и грохот металла и стук молотков, кующих ограды, не прекратился. Эти звуки сопровождали нас до отъезда.

Как и говорил Ральф, экипаж стоял у ворот на заднем дворе – большой, черный, блестящий от сырости и древний, точно чудовище Левиафан. Я внутренне содрогнулся, припомнив подозрения Косворта насчет бесчисленных кладбищ, которые он объехал на своем веку. Эти дроги явно пережили не одного хозяина.

Холмс, не боясь промокнуть, несколько раз обошел вокруг экипажа, постучал по нему тростью, заглянул внутрь, хмурясь при виде выцветшей обивки и штор. Затем наклонился и осмотрел днище.

– Здесь нет ни серийного номера, ни таблички с именем владельца, – сказал он. – Ватсон, а вы что думаете? Вы ничего особенного не замечаете в этом экипаже? Что-нибудь необычное? Какая-нибудь мелочь?

– Замечаю, Холмс, и это вовсе не мелочь, – ответил я, внимательно разглядывая наследство Ральфа Косворта. – Эти колеса чересчур велики и громоздки для такой конструкции.

– Браво, Ватсон! Великолепное наблюдение! Взгляните, обода и спицы недавно были покрыты черным лаком. Похоже, они новые, тогда как сукно старое и истертое.

* * *

На следующее утро Холмс сидел в своем любимом кресле, вытянув длинные ноги к огню, и читал «Телеграф».

По дороге из Шордича мы зашли в публичную библиотеку, где мой друг взял объемный том – справочник по колесным транспортным средствам. Дома мы зажгли все лампы, взяли по бокалу виски с содовой и принялись за его изучение. На странице 151 был представлен рисунок и подробный чертеж старого экипажа, в точности повторявшего тот, что стоял на задворках у Ральфа. Как оказалось, такие экипажи фирмы «Локеттс» действительно пользовались популярностью среди гробовщиков. Цена 125 фунтов включала никелевые лампы и малиновые сиденья из плюша. И что самое главное – экипаж на рисунке действительно имел колеса меньших размеров.

После завтрака я глянул в окно нашей гостиной на Бейкер-стрит. День был пасмурный, небо цвета стали грозило разразиться снегопадом, и я был рад, что сижу дома у гудящего огня. Я успел побывать в табачной лавке, куда ходил опустить письмо, и убедился, что сибирский ветер по-прежнему обитает на улицах Лондона.

Внизу хлопнула входная дверь, раздался голос миссис Хадсон, приветствующей какого-то замерзшего бедолагу. И вскоре краснощекий Ральф Косворт вошел к нам в гостиную, держа в руках котелок и толстую трость. Казалось, что он воспрянул духом и не выглядит больше таким подавленным, как накануне на Оксфорд-стрит. От кофе он отказался, объяснив, что торопится в Шордич.