Шерлок Холмс. «Исчезновение лорда Донерли» и другие новые приключения

Мы поехали мимо станции «Хэмпстед», мимо деревенских лавок и кафе, мимо пешеходов, что сновали по улицам, пригнувшись и пряча лица от холодного зимнего ветра, и когда подъем стал слишком скользким и крутым, отпустили извозчика и дальше взбирались пешком. Дома остались далеко внизу, наш путь теперь лежал средь боярышника, дубов и кленов, точно мы не сыщики, а птицеловы или орнитологи, которые больше прочих ценят Хэмпстедскую пустошь – дикий и безлюдный уголок к северу от города, где даже в самый теплый и солнечный летний день не встретишь ни души. Холмс оказался прав – двигаясь против ветра, мы едва тащили ноги. Лестрейд быстро скис и принялся уговаривать нас вернуться в кафе, но я-то знал, что мой друг затеял эту вылазку не просто ради моциона. В какой-то момент он вдруг ринулся вниз по склону, с воодушевлением размахивая тростью.

– Ага! – кричал он. – Видите, там впереди? Что это?

Поодаль виднелась бетонная будка неизвестного назначения, наполовину скрытая в густом кустарнике. Своей полукруглой крышей она и впрямь напоминала шатер орнитолога.

– Неужели мы притащились сюда, чтобы целый день наблюдать за птичками? – простонал Лестрейд.

– Нет. Мы пришли, чтобы узнать, как птички пробрались в тоннель! – Холмс обошел вокруг будки, постукивая тростью по ее стенам. – Смотрите, здесь дверца, и на ней совершенно новый блестящий замок! Ни пятнышка ржавчины!

– А что это вообще такое? – удивился я.

– Вентиляционная шахта, Ватсон. Внизу под землей должна находиться станция «Бул-энд-Буш». Она заброшенная, ею никогда не пользовались.

– Я ничего не понимаю, – признался Лестрейд, угощая меня сигаретой.

– Когда здесь прокладывали линию, в планах было построить пять станций: «Чок-Фарм», «Белсайз-Парк», «Хэмпстед», «Бул-энд-Буш», «Голдерз-Грин». А это, мой дорогой Лестрейд, вентиляционная шахта для находящейся внизу «Бул-энд-Буш». Ее строительство не завершили ввиду нехватки средств.

– Но ведь платформа, должно быть, чертовски глубоко под землей, мистер Холмс!

– Видите ли, опыт скалолазания плюс альпинистское снаряжение помогают преодолеть и не такие преграды.

– Но вы сказали, что алмазы похитили женщины? Разве женщина способна спуститься и подняться по этакой шахте? К примеру, моя супруга не решается даже на крышу залезть по приставной лестнице.

– Я бы сказал, что одна из женщин профессиональная альпинистка, и ей это не составило труда. Крепкие нервы и тренировка – вот и все, что тут требуется. Ну а теперь, инспектор Лестрейд, я готов, по вашему предложению, вернуться в кафе, согреться и отдохнуть за чаем, прежде чем ехать в город на Шефтсбери-авеню и искать ответы на интересующие нас вопросы в конторе «Фосси и Kº», где изготавливают театральные парики для звезд сцены.

* * *

Сутулый старик в серо-коричневых бриджах, туфлях с пряжками и нелепом парике мышиного цвета, который, вероятно, носил, чтобы выглядеть моложе, был не прочь поболтать.

– Мы и в самом деле, сэр, сделали десять рыжих париков для постановки «Писем моей жизни» по Кеннету Пастону. Сейчас она идет в театре «Уимборн» на Друри-Лейн. Парики предназначались для исполнительницы главной женской роли, мисс Нэнси Старр, но так полюбились публике, что мы получили заказ еще на десять штук. Знаете, по ходу пьесы парикам достается, а Нэнси Старр всегда должна быть в лучшем виде. А вы, джентльмены, не видели этого спектакля?

– Сегодня как раз собирались посмотреть, – с воодушевлением отвечал Холмс. – Нэнси Старр, вы говорите?

– Да, сейчас она на пике формы. Сама Эллен Терри ее боготворила, как и сэр Генри Ирвинг. Он даже собирался пригласить ее в свой театр «Лицеум». А начинала она хористкой в «Пиратах Пензанса». Ее первая заметная роль – это Юм-Юм в «Микадо» Артура Салливана. Это был большой прорыв, с тех пор ее карьера резко пошла в гору. По-моему, она бесподобна в этой увлекательной пьесе. А финальная сцена «Писем моей жизни», когда она убивает ножом лорда Уизли, принимающего ванну! Это надо видеть! Зал всегда взрывается!

Пусть инспектор Лестрейд не вполне понимал методы моего друга, но он не мог не оценить прекрасный обед в «Симпсонз» на Пиккадилли и места на балконе, откуда мы смотрели представление, ибо он был большим поклонником Чарльза Лемона – актера, исполняющего главную мужскую роль. Их с Нэнси Старр фотографии висели в фойе и на фасаде театра «Уимборн». Перед началом спектакля в публике только и разговоров было, что о красоте Нэнси и о том, как ее огненный парик подходит для роли мисс М.

Первое действие прошло неплохо, несмотря на избитый сюжет и стандартный набор действующих лиц – викарий, пожилая матрона, старый пьяница дворецкий Саймс, дерзкая горничная, выживший из ума отставной полковник и лорд Уизли в исполнении Чарльза Лемона, на чьей игре держался весь спектакль. Во время и второго и третьего отделения я не отрываясь следил за перепалками любвеобильного лорда Уизли и его поклонницы мисс М., родственник которой погибает при загадочных обстоятельствах. Для заинтересованных читателей привожу текст финальной сцены, происходящей в ванной комнате.