Шерлок Холмс против Джека Потрошителя

— Припоминаю, еще недавно вы настаивали, чтобы я оказал Ярду хоть какую-то помощь в деле Джека-потрошителя.

— Холмс!

— Конечно, нет никаких доказательств связи Джека-потрошителя с хирургическим набором. Но скальпель для вскрытия пропал.

— Этот подтекст тоже не укрылся от меня. Господи, а может, в это самое время он погружается в тело какого-то несчастного!

— Возможно, Ватсон. Изъятие скальпеля может носить и символический характер: этакий тонкий намек со стороны дьявольски жестокого бродяги.

— Но почему тот, кто доставил футляр, так и не показался на глаза?

— Тому есть масса причин. На первое место я бы поставил страх. Думаю, в свое время мы узнаем правду.

Холмсом овладела задумчивость, тоже хорошо мне знакомая. Я знал, что попытки расшевелить его будут бесполезны. Мне оставалось лишь мрачно смотреть в окно, пока поезд приближался к Паддингтону.

Эллери пытается

Эллери оторвался от рукописи.

— Ну? — покончив с энной порцией выпивки, серьезно спросил Грант Эймс.

Эллери встал и, сдвинув брови, подошел к книжной полке. Покопался, взял какой-то том и углубился в него. Грант ждал. Эллери поставил книгу на место и вернулся за стол.

— Продукция Кристиансона.

Грант смотрел непонимающе.

— По справочнику, Кристиансон был весьма известным производителем бумаги того времени. Страницы рукописи имеют его водяной знак.

— Значит, сходится!

— Не обязательно. Во всяком случае, указывает на подлинность рукописи. Но если кто-то хочет продать ее мне, я не куплюсь. Если она подлинная, я не могу это себе позволить. Если же подделка…

— Думаю, суть не в этом, старина.

— Тогда в чем же?

— Откуда мне знать? Предполагаю, кому-то было нужно, чтобы ты прочел.

Эллери раздраженно потер нос.

— Ты уверен, что ее подложили к тебе в машину именно во время той вечеринки?

— Иначе быть не может.

— И надпись сделана женщиной. Сколько там было женщин?

Грант посчитал по пальцам.

— Четыре.

— Кто они такие? Книжные черви? Любительницы книг? Библиотекарши? Старушки, пахнущие сухой лавандой и плесенью?

— Да нет, черт возьми! Гладкие молодые девки соблазнительного вида. С мужьями. Честное слово, Эллери, сомневаюсь, чтобы хоть одна из них могла отличить Шерлока Холмса от Аристофана. А ты сам-то пошевели мозгами и к концу дня вычислишь проказницу.

— Послушай, Грант, в другое время я бы поиграл в эти игры. Но я уже говорил тебе — как раз сейчас я занят по горло. Мне просто некогда.

— Значит, так все и кончится, маэстро? Ты кто, наемный работник? Я дал тебе в руки потрясающую тайну…

— А я, — ответил Эллери, решительно кладя рукопись на колени Гранту, — возвращаю ее тебе. У меня есть предложение. Ты принимаешь последний стакан и валишь отсюда искать свою таинственную даму.

— Я попробую, — простонал миллионер.

— Вот и отлично. Дай мне знать.

— А сама рукопись тебя не заинтересовала?

— Конечно, заинтересовала. — Эллери против воли взял ее и пролистал.

— И это мой старый друг! — Эймс встал. — Почему ты ее себе не оставишь? Тем более что она и адресована лично тебе. А я время от времени буду докладываться тебе…

— Сделай интервалы подлиннее.

— Как скажете, сэр. Ладно, постараюсь тебе надоедать минимально.

— А лучше — еще меньше. Ну все, пора отвалить, Грант. Я совершенно серьезно.

— Ты, друг мой, беспросветно скучен. В тебе нет ни капли юмора. — Эймс направился к дверям. — Да, кстати, закажи еще шотландского. У тебя больше нет.

Оставшись в одиночестве, Эллери немного постоял посреди комнаты. Потом положил все-таки рукопись на диван и подошел к письменному столу. Уставился на клавиатуру пишущей машинки. Клавиши уставились на него. Он опустился в кресло-вертушку, посидел так, придвинул кресло поближе. Почесал нос.

Рукопись тихонько лежала себе на диване.

Эллери вставил в машинку лист чистой бумаги. Вскинул руки, размял пальцы и начал печатать. Быстро отщелкав несколько строк, он остановился и перечел последнюю.

«Господь знает, — сказал Никки, — кто приносит ему хитрые дары».

— Сдаюсь! — сказал Эллери. — Еще одну главу!

Он, вскочив, кинулся к дивану, схватил рукопись, открыл ее и углубился в третью главу.

Глава 3 УАЙТЧЕПЕЛЬ

— Кстати, Холмс, куда делся Уиггинс? — спросил я ближе к полудню у нас на Бейкер-стрит.

Накануне вечером, когда мы на скорую руку перекусывали на вокзале по возвращении из Ширского замка, Холмс вдруг сказал:

— Сегодня в Алберт-Холле играет молодой американский пианист Бентон. От всей души рекомендую вам послушать, Ватсон.

— Я и не знал, что Штаты способны производить талантливых пианистов.

Холмс засмеялся:

— Ну-ну, мой дорогой друг! Пусть себе американцы идут своим путем. Они встали на него более столетия назад и неплохо справляются.

— Вы хотите, чтобы я составил вам компанию? С удовольствием.

— Нет. Надеюсь, этот концерт скрасит вам вечер. Я прикинул, что кое-какие изыскания лучше всего провести попозже.

— В таком случае я предпочитаю мягкое кресло у камина в обществе ваших прекрасных книг.