Шерлок Холмс возвращается в Лондон

Все эти мысли появились у меня ещё в камере. А потом другие факты подкрепили мои предположения. Например, пятно крови на дорожке около кухни. Я сразу же понял, что это пятно осталось от свёртка с останками убитого, который успел пропитаться кровью. Его положили на дорожку. Подумайте сами, что ещё могло оставить такой след? Кровь самого убийцы? Вряд ли, потому что из раны кровь бы капала. А то пятно было совсем не похоже на капли крови. Но зачем он положил свёрток на землю?

Может быть, чтобы ноша не мешала ему тихо войти на кухню, ведь пятно находилось прямо у двери. Зачем ему туда заходить? — размышлял я. Чтобы подсыпать яд в обед, который тогда как раз готовили? Но, как вы, верно, помните, изначально предполагалось, что преступник отравил всех работников лечебницы, чтобы иметь возможность беспрепятственно проникнуть в камеру и убить Рекберри. Однако след на дорожке явился явным свидетельством того, что служащих отравили после убийства. Ведь свёрток с останками тела уже был у преступника с собой до того, как он подсыпал в еду яд. Значит, их отравили по какой-то другой причине.

И она состояла в том, чтобы уничтожить всех, кто мог узнать Рекберри. Когда я убедился, что тело было искалечено, только чтобы его не опознали, то подумал, что Рекберри наверняка захотел избавиться от останков. Проще всего было скинуть их вниз с обрыва. Оказалось, что так оно и произошло.

Теперь я понимал, что человек в кабинете доктора, скорее всего, Рекберри. Я читал в газетах, что по делу убийства семьи его допрашивал инспектор Лестрейд. Он легко узнал бы его, и Рекберри знал об этом. Тогда я попросил Энгельса подождать пять минут, а потом зайти в кабинет и объявить, что Лестрейд приехал из Лондона.

И через несколько минут Энгельс вошёл и убедительно произнёс имя инспектора. Как я и ожидал, это мгновенно подействовало на Рекберри. Хотя не думал, что его реакция будет настолько бурной. Понимая, что Лестрейд разоблачит его, он убежал и разбился насмерть.

— Браво, Холмс! — воскликнул я. — Отличная работа!

Инспектор Коули явно находился под впечатлением.

— Да, — произнёс он, — признаюсь, что это дело, которое вы считаете таким простым, запутало меня совершенно. Как хорошо, что мистер Энгельс попросил вас приехать сюда.

По лицу Холмса пробежала еле заметная улыбка. Ему была приятна похвала, хотя он и старался не показывать этого.

Вдруг послышался слабый голос мисс Клейтон.

— Я не знала, что он убьёт доктора и остальных, — сказала она так тихо, что я едва мог разобрать слова. — Клянусь, не знала об этом.

Все разом повернулись и посмотрели на неё.

— Ну конечно, вы обо всём знали, — заметил Коули. — Ложь не избавит вас от виселицы.

Сестра вздрогнула, как будто по её телу прошёл спазм. Она не сразу смогла заставить себя заговорить снова и с трудом шевелила сухими губами.

— Никто не поверит мне… но это так. Я не знала, что он собирается кого-то убить. Рекберри сказал мне, что его план был… чтобы доктор на несколько часов потерял сознание, а он бы занял его место, а потом сбежал из лечебницы. Он должен был добавить в еду лауданум, чтобы и все остальные тоже заснули. Это всё, что должно было случиться. Просто недолгий крепкий сон. Простой и незамысловатый план. Я должна была тоже притвориться спящей.

— Нет, мисс, это не пройдёт, — сказал Холмс. — У вас были ключи от камеры. С вашей помощью он мог сбежать в любой момент. Но побега было недостаточно. Он хотел выдать себя за другого человека, стать доктором Перретом. Это их внешнее сходство навело его на эту мысль?

— Я не знала, что он их убьёт… — пробормотала она снова.

— Как я уже сказал, ваши попытки напрасны. Зачем вы вообще согласились помогать ему? — спросил Холмс.

— Я уже немолода. И моложе не становлюсь, — сказала сестра. — Я провела всю свою жизнь ухаживая за другими людьми. Я хотела получить шанс изменить жизнь. Рекберри пообещал мне крупную сумму денег. Их хватило бы, чтобы устроиться в Лондоне и пожить хотя бы немного для себя. Он привёл доказательства, что у него есть деньги на счету в банке. Рекберри попросил приехать сюда поверенного из банка, чтобы тот показал мне бумаги. Казалось, что всё так просто… никто не пострадает… Рано утром сегодня я сказала доктору Перрету, что Рекберри плохо себя чувствует и что его надо осмотреть. Перрет покорно пошёл в его камеру. Рекберри должен был просто усыпить и связать доктора. Но когда я вошла в камеру и увидела кровь, увидела, что он сделал… — Мэри Клейтон закрыла лицо руками, — …это было ужасно… ужасно…

— Да, но не насколько ужасно, чтобы вы не помогли ему одурачить полицию, — сказал Коули. — Вы ведь понимали, что помогаете убийце, разве нет?

Вместо ответа женщина зарыдала ещё сильнее. Оплакивала ли она погибших или свою собственную судьбу, я не знал.

— Вы должны понимать, мисс, — сказал Холмс, — что, вероятнее всего, Рекберри не заплатил бы вам ни пенни. Скорее он покончил бы с вами при первом же удобном случае.