Шерловая искра (СИ)

Через два дня состоялось бракосочетание Мелькора и Насуады. Спокойно и светло. Мы с мужем нарадоваться не могли за наших дорогих молодожёнов. Просто чудо какое-то чудесное.

Идриль по-прежнему ухаживала за Миразом и отходила лишь на время наших с ним встреч. Старику далеко ещё было до выздоровления, но признаков нервного перевозбуждения он больше не проявлял.

Конечно, сильно хотелось как можно быстрее перейти к самому тревожному и важному вопросу о состоянии Рона, потолковать про шерл, но дед так натужно кашлял, что было понятно — напрягать связки ему пока очень тяжело.

Однако, Мираз сам решил заговорить на нужную тему.

— Ридганда, вы щадите меня, благодарю. Но я знаю, что вас мучают страшные опасения, которые вы хотите обсудить. Супруг. Ридгон Ронан несёт на себе печать Хирга.

— Откуда?.. — только и выдохнула я.

На что старик лишь загадочно улыбнулся:

— Вы забываете, откуда я родом. Простите старика за прямодушие, но вы, имперцы, строите церкви и страшитесь храмовников, а мы почитаем богов. От того и ближе к ним, и ведаем больше. Расскажите, как случилось вашему мужу оказаться на месте силы проклятого Хирга. Более нигде невозможно было получить его отметку. А главное, почему он до сих пор… — Мираз задумался, подбирая слово.

— Жив?

— Да. — серьёзные глаза деда заставили ноги подкоситься.

Я рассказала своему дотошному собеседнику всё, что слышала от Рона. Но ему требовались такие подробности, о которых я не могла знать. Поэтому для уточнения деталей решено было позвать младшего.

И тогда старик сумел прояснить многое из происходящего.

Помните, Хиргово капище, на которое набрёл отряд Ронана, окружал необычный кустарник, который одновременно и цвёл, и плодоносил? Так вот рос он там не случайно. Цветы своим волшебным ароматом были призваны заманивать путников к кровавому алтарю, а сочные ягоды убивали, питая жестокого бога энергией смерти.

Те воины, которые наелись отравы сполна, умерли быстро. Рон же успел проглотить лишь одну. И у товарища успел выбить горсть ядовитых сладких шариков из ладони. От того они и протянули дольше всех. А потом я отдала мужу свой кулон, который поддерживал его всё это время.

Однако… со слов Мираза выходило, что разъярённое божество уже не отпустит свою сбежавшую жертву.

— Неправда. — возразила я, — Ведь сослуживец Рона тоже жив, и без помощи камня.

— Вряд ли. — покачал головой старик.

— Рон?! — я с отчаянной надеждой посмотрела на мужа.

— Он прав. Пришёл ответ родителей — моего товарища больше нет. Они не писали, думая, что я тоже… погиб. Не хотел тебя пугать.

— Друг мёртв, тебе стало хуже, шерл истощён… Это всё неправильно! Нужно искать, нужно думать! Неужели выхода нет?! — взмолилась я.

— Есть. — возвращая лёгким способность снова дышать, ответил Мираз.

51

Старик, как показал дальнейший разговор, действительно истово верил в мистическое происхождение недуга Рона. Во все эти отметины проклятого места, печати смерти и прочие фантастические вещи.

Мне, честно признаться, со своими традиционными и, соответственно, более приземлёнными взглядами на жизнь, очень сложно было искренне и безоглядно принять его трактовку первопричин проблемы и даже использовать дедовы формулировки как-то неловко. Мозг продолжал каждому его заявлению искать хоть какое-то логичное обоснование. Получалось, правда, не всегда.

С одной стороны, я бы, как и посчитала с самого начала, охотнее согласилась, что муж, съев ядовитую ягоду, заработал себе что-то вроде язвы желудка в крайне агрессивной форме. Такой вывод можно было сделать по характеру симптомов, сопровождавших его болезнь.

С другой, как человек в прошлой жизни много путешествовавший, не могла отрицать существование так называемых мест силы и со знаком «плюс», и со знаком «минус».

Мы ведь в своих поездках по стране и за границей не только помогали решать деловые вопросы, но и в отдыхе сопровождали своих клиентов. А куда стремится каждый любознательный, энергичный человек, попадая в чужую страну? Конечно же побывать в самых её диковинных уголках, особенно если они связаны с мистикой и овеяны тайнами древних легенд.

Смело могу утверждать, не всё, что толкуют про подобные места улыбчивые экскурсоводы — враки. Есть они — участки земли, которые способны наполнять бодростью, ощущением полёта, счастья и временным иррациональным чувством эйфории.

Длиться, кстати, это состояние может довольно долго. Как и ощущение подавленности, тягостной апатии, упадка жизненных сил, приобретённых в других — «отрицательных» точках планеты.

Никогда не забуду поездку с немцами-экстремалами в район Чернобыльской аварии. Уж не знаю, чего люди желают найти в таких местах, каких впечатлений заиметь, и что за странная тяга такая к зонам массовых трагедий… Лично я после той «экскурсии» самым натуральным образом заболела.