Шерловая искра

Даже если имелись какие-то косяки, их заблаговременно исправили. Мы ведь предупреждали о своём прибытии — кому хочется с дороги оказаться в стылом доме, в котором не витают ароматы праздничного ужина?

С приездом нашего основного состава всем здесь стало очевидно, что хозяева ожидаются совсем скоро, а значит следует окончательно привести помещение в жилое состояние.

Просторный холл, обитый по стенам немного выцветшей, но ответственно протёртой от пыли тканью, встретил теплом и целым маленьким парадом немногочисленных слуг, выстроившихся в линейку для знакомства с новыми хозяевами. Очень серьёзный усатый мужчина в строгом костюме с почтительно-непроницаемым выражением лица (не лишённого, кстати, благородства), поприветствовал нас у входа. Возрастом дядька годился мне в отцы.

— Ридгон Верн, ридганда Верн, добро пожаловать в имение Бландо. — он склонил перед нами убелённую сединой голову и продолжил. — Ксавьер — дворецкий, к вашим услугам.

Мужчина повернулся к шеренге остальных действующих лиц, и две девушки молча, с коротким реверансом поспешили помочь нам раздеться. Исполнив немую команду старшего, обе на цыпочках вернулись «в строй».

— М-да, вот это дисциплина. — дивилась я, пока дворецкий по очереди представлял нам с мужем присутствующих.

Все они страшно волновались, поэтому, чтобы разрядить обстановку, да и просто выразить мнение я с максимально приветливой улыбкой искренне похвалила царивший вокруг порядок.

— Благодарю, ваша светлость. — немного расслабил прямую до невозможности спину старший по хозяйству, — Здесь последние несколько лет ничего не менялось — таких указаний не поступало, но дом в полном порядке.

— Действительно… — мы с Роном неторопливо осматривали своё имущество, — Вы отлично справляетесь со своими обязанностями. Это гостиная? — я указала на вход справа.

— Да, малая гостиная, прошу. — Ксавьер учтиво распахнул перед нами дверь.

В комнате давно не принимали гостей, да и свечи зажгли впервые за долгое время специально для нас. Дорогие гобелены, тяжёлые стеклянные люстры, низкий игральный стол в окружении пуфов и банкеток… и тишина. Такая густая, что казалось, ею даже пахнет здесь. Тишиной и забытостью.

Привычно поглаживая Шерл, я пыталась почувствовать этот дом. Взгляд натолкнулся на маленький диванчик с резной деревянной спинкой, обитый зелёным бархатом. Он выглядел совершенно уж раритетным и как-то выбивался из общего интерьера и цветовой гаммой, и стилем.

Голова неожиданно закружилась, сознание как будто ухнуло вниз, и я, вдруг, увидела этот самый диван с уровня подлокотника.

Чьи-то ноги в брюках… Мужские. Рядом подол голубого платья. Всё вокруг качается и плывёт. Поднимаю глаза и вижу необыкновенной красоты женщину.

— Мама. — слышу, как шепчет мой собственный рот.

— Тина, детка, ты опять улизнула от няньки? — ласково улыбается она, и глаза её светятся смешливым укором.

— Иди сюда, любимая шкодница! — руки хозяина ног поднимают меня на колени — отец.

— Тина! Всё в порядке? — это уже обеспокоенный голос Рона вырывает меня из чужого воспоминания.

— Да. — с долгим выдохом я уткнулась в плечо мужа.

Понимала ведь, что всё это не моё — и память, и слёзы, побежавшие по щекам — они её, той Тины, которая, кажется, была здесь по-настоящему счастлива. Но сердце сжималось так, словно… В общем, словно это я сама на какие-то секунды вернулась в детство.

Чем было это короткое виденье? Проделками камня, или проснувшейся волей хозяйки этого тела? Или желанием Тины с помощью Шерла дотянуться до моей души и показать, чем являлся для неё этот дом?

— Я была здесь. — тихо произнесла, ни к кому не обращаясь.

— Да. Последний раз, когда была ещё жива ваша матушка. — потеплевшим голосом сказал Ксавьер, стоявший чуть позади, заложив обе руки за спину, — Я помню, как башмачки маленькой ри топали по полу этой светлой залы. Тогда и сам был совсем молод, только начинал службу у вашего отца. А потом вы перестали приезжать. И батюшка тоже. Только его новая супруга вместе с дочерью навещали Бландо.

— А этот диван?..

— Ридганда Ниниэль велела всё здесь обновить и выбросить лишнее, как только ридгон привёл её новой хозяйкой в свою семью. Этот диванчик был любимым местом ваших родителей, и его вид сильно огорчал её светлость. Но я ослушался. Простите. Все эти годы он стоял у меня в комнате, как память о добрых временах.

— Вы велели перенести его сюда к нашему приезду?

— Да.

— Спасибо. Пускай теперь так и стоит на этом самом месте. — сказала я, только сейчас осознавая, почему папа оставил Бландо родной дочери.

После смерти мамы Тины ему трудно было вернуться сюда с другой женщиной. Но это имение так и осталось местом тайных счастливых воспоминаний отца и дочери. Как и библиотека.

С этой минуты, так же, стало понятно, что наш дворецкий вовсе никакой не сухарь, а просто умный служащий, не допускающий излишней фамильярности со своими ридгонами. Но главное — наш человек до мозга костей, до кончиков ногтей.