Шерловая искра

Очевидно, на моём лице так явственно нарисовались облегчение и благодарность, что собеседники просто не могли их не заметить.

— Так я и думал. — кивнул головой старший, — Ещё за столом мне показалось, что вы с женой Хунгора слишком разные, чтобы легко находить общий язык. Тем более, что её присутствие и не обязательно. Вы — дочь своего отца и его гордость. Если кто-то из людей и вызывал у него самое безграничное восхищение, так это его Тиннариэль. В вас он видел своё продолжение, и я верю, что он не ошибся. Из его писем я знаю, что Хунгор очень много времени посвящал вашему образованию. А посему, смею предположить, что вам уже известно многое. Например то, что, следуя закону, со смерти родителей и наступления совершеннолетия, решения о своей судьбе принимаете вы. По крайней мере в части составленного много лет назад договора.

- Как, всё-таки, хорошо, что я, спасибо талисману, нашла этот свод законов и потрудилась его изучить. — похвалила себя, кивком соглашаясь с Мелькором.

— И имеете право нам отказать… — глядя мне прямо в глаза, заявил он.

Как обухом по голове, честное слово! Вообще-то, это я должна была сказать.

— Потому, что для того накопился ряд серьёзных оснований.

- У-х-ху-у! — изо всех сил стараясь удержать нейтральное выражение лица, я пыталась собрать мысли в кучу, — Да, накопился. Да, хочу… Хотела… не знаю! Где у этого мира кнопка? Поставьте, пожалуйста, кто-нибудь, на паузу!

Беседа пошла совершенно не в том русле, в каком предполагалось. Вот прям совсем. Точнее, в том, но не с того края… А-а-ай, ну вы, уверенна, поняли, что я имела ввиду.

— Ронан болен, и это не имеет смысла отрицать. Одного данного обстоятельства достаточно, чтобы требовать разрыва помолвки. Что вы ответите? — голос Мелькора звучал ровно и бесстрастно, но глаза… они просто застыли, остекленели. Как будто от моих слов сейчас зависело всё — обрушится небо над его головой, или нет.

Рука сама легла на талисман, и я, вдруг, успокоилась.

— Я отвечу, что для начала хочу выслушать ответы на свои вопросы. И думаю, вы знаете, о чём пойдёт речь.

— Благодарю вас. — зрачки ридгона оттаяли, наверное, от того в глазах отца блеснула влага, — Я не ошибся в дочери Хунгора — самого мудрого, сердечного и справедливого человека, которого знал в своей жизни.

— Отец. За свои поступки я буду держать ответ сам. — неожиданно, но очень решительно в наш диалог вступил Ронан.

До этого момента жених в разговоре не участвовал — таков, очевидно, порядок процедур. Он тоже, вроде как, переживал, однако, всё равно, лично у меня складывалось впечатление, что папа желает этой свадьбы несколько сильнее сына. Ну что ж, посмотрим, может я ошибалась? Но в целом, нежелание сваливать свою вину и ответственность за «расхлёбывание» последствий неверных поступков на кого-то другого — черта похвальная.

— Поговорите, дети. — верно поняв посыл наследника, старший ридгон направился к двери, — А я прослежу, чтобы вам не помешали.

Ну вот, ещё одна внезапность. А что, так можно? Как-то не думала, что так прямо сразу останусь с этим парнем наедине. С Мелькором было самую малость спокойнее — кажется, его характер я уже немного поняла и разобралась, как строить общение. А вот сын себя ещё совсем мало проявил. Ну ладно, чего причитать — выбора всё равно нет, папа уже за дверью — не бежать же следом с воплями протеста. Да и шерл «молчит», чего тогда я распереживалась?

— Ридганда Тиннариэль, прошу, присаживайтесь, беседа вряд ли получится короткой — слишком многое потребуется объяснить. — Ронан почувствовал моё напряжение и поспешил его развеять.

— А действительно, чего мы стоим? — только сейчас обратив внимание на сей факт и чувствуя, что ногам уже действительно требуется отдых, я села в отцовское кресло и указала собеседнику на стул.

— Не знаю, с чего начать, поэтому прошу вас задавать вопросы и обещаю ответить на них открыто и честно. — с самым серьёзным лицом сообщил молодой человек.

— Я могу спрашивать прямо? — на всякий случай уточнила я.

— Буду признателен за прямоту, так мы сможем избежать неверных толкований.

- Ого, молодец. — мысленно одобрила смелость «подсудимого», — Тогда расскажите, почему вы тянули с визитом целый лишний год?

— Я не хотел вас неволить. — просто ответил он, и я, простите, от этого заявления буквально впала в ступор. Уши просто отказывались передавать трансляцию мозгу.

Не знаю, каким было выражение моего лица, но жених спешно взялся развивать — пояснять высказанную мысль, опасаясь, видимо, что я или готовлюсь хлопнуться в обморок, или сочла его идиотом.

— Дело в том, что я всегда считал подобного рода помолвки насилием. Неправильно это всё — решать судьбы детей даже не предполагая, кем они вырастут, не оставляя им права выбора. Вы меня понимаете?