Шерше ля фам

– В салоне машины, на которой они кувырнулись. В щель закатилось. А?

– Ах, во-о-от оно что-о… – протянул нараспев Петр и взглянул в сторону дивана. – Во-от они чего боялись! Дескать, мол, не дай Бог я докопаюсь, что…

– Ну конечно, – пожал плечами Гурский. – А чего еще? Ты представь: выясняется, что в автокатастрофе погибает не только хозяин фирмы, но и его жена. Что начинается на фирме?

– Черт знает что… – согласился Волков. – Начинается дележ бабок.

– Именно. И неизвестно, кому сколько достанется. А вот если муж погиб, а жена осталась…

– Н-ну да, все гораздо проще. Жена наследует, а потом…

– Вот, – кивнул Адашев-Гурский. – Вот поэтому-то жена в живых и осталась. Только не та, которая старшая, а другая. А уж как там они обе между собой разобрались… н-ну, в общем-то, трезвой Яне с пьяной сестренкой справиться – тьфу!

– А тело где? – Волков погасил сигарету.

– Ну, Петя… ты уж прямо хочешь, чтобы я тебе… откуда я знаю? Ты вон у Игоря Дугина спроси, – кивнул Гурский на одного из сидящих на диване. – Может, он его съел.

– Протестую! – трижды хлопнул в ладоши Андрей Иваныч.– Прошу оградить Высокий суд от подобных изуверских измышлений, иначе я лишу обвинителя слова! Обвиняемый никогда не смог бы съесть тело взрослой женщины целиком. Без остатка. Ведь существуют же еще и волосы.

– Я вот что думаю, – продолжил Гурский. – Заславский, скорее всего, сам помер. А потом уже эта Яна, которая младшенькая, и у которой с Дугиным роман, долбанула сестрицу… ну, допустим, монтировкой и выдала себя за нее. Чего как проще для двойняшки? Вот они фирму к рукам и прибрали. И ты, Петр, со своими расспросами в этой ситуации оказался им вовсе ни к чему. Они тебя и нейтрализовали… по их разумению, очень ловко. А что там после этого с тобой будет, как ты дальше жить будешь, где работать… им, в общем-то, глубоко наорать. Вот и все.

– А тело где? – спросил Андрей Иваныч.

– А тело где… – развел руки Гурский.

– Где тело? – поднявшись с кресла, навис над сидящим на диване Дугиным Петр Волков.

– Понятия не имею, о чем вы тут говорите, – глядя в сторону, ответил тот. – Бред какой-то.

– Та-ак… – Петр отошел к журнальному столику, взял из пачки сигарету, прикурил ее, сделал несколько затяжек подряд, погасил, не докурив, в пепельнице и, бросив хищный взгляд на Дугина, шагнул к дивану. – Что? Недопонял ты, выходит, моего вопроса, да? А ну встать, сука!!!

– Так, – Андрей Иваныч поднялся со стула. – Высокий суд объявляет перерыв в заседании на четверть часа и удаляется в совещательную комнату. Прошу представителя обвинения проследовать вслед за ним, прихватив… – он покосился на стоящую возле пепельницы бутылку водки, – материалы дела.

Адашев-Гурский с Андреем вышли на кухню.

Глава 18

– Нет-нет, – Андрей Иваныч опять восседал посреди комнаты на стуле и расправлял на голове пушистую белую мочалку. – Высокий суд готов выслушать аргументы защиты, но… давайте все-таки связно и последовательно. Вы готовы?

– Вы готовы? – вновь сидя в кресле и куря сигарету, Петр Волков взглянул на скорчивщегося в углу дивана Дугина, а затем перевел взгляд на его приятеля, который чуть пошевелил руками в наручниках и негромко сказал:

– Я не вру, я правду говорю. Мне сказали, что всего-то и надо – в хату чисто войти, да помочь вот этому, – кивнул он в сторону Дугина, – лоха… я извиняюсь, журналиста какого-то прижать, чтобы он интервью ненужное уничтожил и кольцо чужое вернул. И все. А про все эти дела с мокрухами и… вообще, про все остальное… мне никто ничего не говорил. Я тут не при делах. Отвечаю. Верите?

– Высокий суд верит? – Андрей Иваныч взглянул на Петра. Волков молча кивнул.

– Высокий суд вам верит. Мужчина глубоко вздохнул.

– Заседание продолжается! – трижды хлопнул в ладоши Андрей Иваныч.

– Слушай, давай уже, телись, а? – посмотрел на Дугина Леха Прапор.

– Я? – забегал тот глазами по лицам присутствующих.

– Ты.

– Да-да… – дважды кивнул Игорь, – конечно. Только никто ее не убивал. Никто вообще никого не убивал. Нет, правда! Тут… все как-то…

– Короче, – буркнул Алексей.

– Высокий суд просит вас излагать обстоятельства дела короче, – изрек Андрей Иваныч. – И по существу.

– Да-да. Они на самом деле из ресторана вдвоем уехали. Аня совсем пьяная была. Ее пришлось на заднее сиденье уложить. Я Вадику помогал. Они уехали. Я тоже уехал. Домой. А потом, вдруг, звонок: «Игорь! Игорь! Мы разбились! Что делать?!»

– Кто звонил? – Волков стряхнул с сигареты пепел.

– Яна. Кто же еще? Я ее спрашиваю: «Вы где?» Она говорит; «На въезде в Ольгино! Вадик меня около дома захватил, мы в Комарове ехали». Я говорю: «И что? Как разбились?» Она говорит: «Вадим мертвый. А Аня, я не знаю, но вроде бы тоже». Ну… ну я ей тогда и сказал… сам не знаю почему… если, мол, кто подъедет, всем говори, что ты Анна, а я сейчас приеду.

– А почему не отправить туда, к ним, «скорую»? – спросил Андрей Иваныч. – Почему вам самому туда ехать нужно было?

– Ну как это почему… ну все правильно ваш товарищ объяснил. Если хозяин фирмы, погиб, и еще и жена его, то… это одно. А так – другое.

– Понятно, – кивнул Волков. – Далее.