Шерше ля фарш

— Я, Кулебякин, знаю, что я ничего не знаю. — Я плавно вывела руку со сковородкой из-за спины.

— Это сказал философ Сократ, — пискнула умница Трошкина.

— Философов прошу молчать, пока целы! А ты, Денис, выкладывай все, что знаешь, пока я добрая, потому что сковородка-то все стерпит и еще прекрасных поминальных пирожков напечет!

— Это она добрая? — шепотом спросил Максима Матвей.

Тот кивнул.

— Инка, так ты действительно не знала про деньги в банке? — Кулебякин расплылся в улыбке. — Сла-а-ава богу!

— Вот сейчас действительно не вижу повода для радости! — Я огрызнулась, но сковородку опустила. — Бесхозные сто тысяч евро мне, знаешь ли, очень пригодились бы! Разве старалась бы я избавиться от этой чертовой банки, если бы знала, что в ней спрятано целое состояние?

Мы с любимым сцепились взглядами.

Трошкина деликатно кашлянула:

— Денис, я сейчас выступлю единым фронтом с Инкой…

— И я тоже! — перебил ее Зяма. — Дюха, дай нам с Аллочкой тоже по сковородке!

— Тебе мало по котелку надавали?! — снова вспыхнула я.

— Тихо, тихо! — воздел руки миротворец Матвей. — Давайте успокоимся, и молодой человек… Денис, да? Я Матвей, можно Мотя.

Парни обменялись рукопожатием.

— Приятно познакомиться, Матвей, я Максим, можно Макс. — Смеловский тоже поручкался с соседом.

Я тихо застонала.

— Так вот, я вынуждена повторить Инкину просьбу, аргументированную сковородкой! — возвысила голос Алка, и я поняла, что подружка тоже теряет терпение. — Денис, рассказывай!!!

— Ну, ладно. — Кулебякин придвинул к себе чашку, позвенел в ней ложечкой, пригубил кофе.

— Сейчас я сам его убью, и у Дюхи будет одним кавалером меньше, — прошептал Зяма и скривился — похоже, Трошкина под столом отдавила ему ногу.

— Любимый, посмотри на меня, — попросила я, сдерживаясь из последних сил. — Ты видишь, что я уже в одном шаге от смертоубийства?

— Я вижу, что ты какая-то чернявая стала, — посмотрев, как просили, заметил майор, напрасно полагающий себя бессмертным. — С чего вдруг?

— Это она специально, чтобы не провоцировать у местной аудитории ажиотажный спрос на блондинку, — дипломатично ответила за меня хитрюга Трошкина.

— Вот это я одобряю, — кивнул Денис.

Все началось с Козлика — не с животного, конечно, а с одного коллеги Кулебякина, которого сам Денис никак иначе не называл, хотя вообще-то у парня были и имя, и фамилия (легко догадаться, какая), и звание, и даже папа-генерал. Вот его-то по их общей с сыном фамилии подчиненные за спиной называли Козлом.

Любящий папа пристроил сына на непыльное место в пресс-службу краевого ГУВД, где птенец гнезда генеральского в ожидании неминуемого карьерного взлета активно чирикал и распускал хвост. Коллеги его не любили, опасались и держались на расстоянии.

А Козлик был честолюбив.

Возможно, именно поэтому он не осадил бомжа, который подошел к нему как-то утром, когда Козлик готовился вывести из гаража свою машину, со словами:

— Слышь, парень, ты, говорят, большая шишка в полиции…

— Ну, предположим, — приосанился Козлик. — Тебе-то что?

— А вот скажи мне, если кто-то ценности за рубеж контрабандой вывозит, а я в полицию настучу, мол, я, гражданин Загадин, официально заявляю и все такое, мне дадут проценты, как с найденного клада?

— Пару лет тебе дадут, Загадин, а не проценты, — хмыкнул Козлик.

— Пару лет не надо, это мы уже хлебали. — Грязный бомж яростно почесал в затылке.

Козлик брезгливо отодвинулся.

— А если тайно донесу, чтобы самому не светиться, ее ж надолго посадят, да? А в тюрьме с таким характером, возможно, и вовсе убьют…

— Кого?

— Заразу мою.

— Жену, что ли? — Козлик при всем желании не сумел представить, какими ценностями для вывоза за рубеж может располагать супруга столь жалкой личности.

— Ее самую. — Бомж вздохнул. — Значит, процентов не будет, это жаль… С другой стороны, если не я ее, так она меня очень даже запросто, баба-то железная, одно слово — зараза…

На этом странный разговор закончился. Бомж, не определившись, пошел мыслить дальше, а Козлик поехал на службу и выбросил эту встречу из головы.

Однако вспомнил, когда в одной из криминальных сводок, доступ к которым имел по роду деятельности, увидел знакомую фамилию: Загадин.

… — Это его мертвое тело нашли в озере! — перебил рассказчика Смеловский.

Денис кивнул и снова открыл рот, чтобы продолжить рассказ, но его опять перебили.

— Я все поняла! — вскричала вечная отличница Трошкина. — Зараза — это не ругательство, а производное от имени! Женой бомжа Загадина была Зара Заманян! Хотя странно, что такая состоятельная дама была замужем за бомжом.

— Да они давным-давно расстались и жили врозь, только развод почему-то не оформили, — ответил Денис.

— Ну, если муженек напрочь сгинул из ее жизни четверть века назад, с тех пор не давал о себе знать, Зара могла думать, что он умер, — рассудила я.

— Странно, что он был Загадин, а она так и осталась Заманян, любая женщина на ее месте в замужестве первым делом фамилию сменила, — заметил Смеловский — большой телевизионный спец по части сватовства и замужеств.