Шерсть седой овцы (СИ)

Только я вышел на улицу – мои уши поймали очередной писк. Похоже Хэнни начала переходить от слов к действиям. Спустя минуту я всё же забрался на крышу фермы и смог найти подходящий угол для обзора. Все было чётко видно и без бинокля. Хэнни стояла рядом с Соломкой и проползала своими руками под её одежду. И пока она занималась своими делами, растягивая улыбку – Соломка стояла на месте и поджимала дрожащие ноги, стараясь закрыть руками своё красное, словно помидор, лицо. Она таки показывала свои эмоции для Хэнни, но старалась не произносить и звука. К моему удивлению… она даже не сопротивлялась. Просто стояла и отдавала себя в руки извращенки Хэнни, аккуратно проскользнувшей под её одежды. Хэнни что-то шептала ей, и я не мог прочитать её по губам. Да и… меня не интересуют эти сюсюканья! Я лишь жду момента, когда Соломка накинется на неё и сделает первый укус! Не важно, сколько я буду ждать этого момента, но я не успокоюсь, пока не увижу всё своими собственными глазами! Сквозь бинокль я смог увидеть более чёткие детали. Увидеть каждое движение рук Хэнни. Одной рукой она смогла проползти к груди Соломки, расстегнув пару пуговиц на её рубашке. Второй рукой она смогла ослабить ремень и проникнуть к самым нежным частям Соломки. Не знаю, что именно она делала Соломкой, но делала она это очень медленно. Ещё я заметил, как Соломка кивала в ответ на её сладкие шёпоты. И эти кивки лишь радовали Хэнни. Так радовали, что она не постеснялась взять мочку уха Соломки в свои губы, заставив её вздрогнуть вновь. После этого она освободила одну руку и повернула Соломку к себе лицом. Она… целовала её. При этом Хэнни не забывала про самые нежные части Соломки, уделяя им должное внимание. Даже после такой наглости – Соломка продолжала терпеть и дрожать.

На какой-то момент мне показалось, что Хэнни… заметила меня. Сверкнула своими глазами и улыбнулась, нашёптывая что-то Соломке. Может я и пригнулся, стараясь уйти из виду, но я не был уверен в успехе этого манёвра. Вскоре Хэнни полностью расстегнула костюм и рубашку Соломки, обнажая её тело прямо на моих глазах. Возможно она делала это специально… Или же я просто удачно устроился… Но факт оставался фактом. Я мог чётко разглядеть грудь Соломки. Небольшую и слегка выпуклую. Если сверять с грудью Хэннни и Макс… то Соломка находилась где-то между ними. Не больше Хэнни, и не меньше Макс. Эдакая «золотая середина». Вскоре свою грудь оголила и Хэнни. Точнее… она сняла с себя всё, что можно. Тёрлась возле Соломки, что-то нашёптывая ей на ухо. И ей удалось уговорить её… приспустить штаны, сесть на кровать и расслабиться. Соломка всё ещё не поддавалась на её чарующий шёпот. Может Хэнни и удалось расположить Соломку на кровати, но Соломка всё ещё закрывала свою грудь и лицо руками, скрещивая ноги от стыда. Недолго она сопротивлялась. Как только Хэнни присоединилась к ней, продолжая играться с ней – Соломка вновь отдалась в её руки. Может она и сжималась, стараясь сопротивляться и закрывать своё лицо, покрытое стыдом и смущением, но Хэнни таки удавалось направить её на верный путь. Она даже заставила Соломку коснуться её груди или живота. Ниже живота она опуститься не могла, пока Хэнни не заставила её коснуться нужной части тела. Хэнни буквально учила Соломку своим извращённым играм. Такими темпами ничего не изменится… Черт тебя дери, Суда! Просто возьми себя в руки! Вылети же ты из комнаты, подобно пуле, или загрызи её! Я не был доволен этими извращениями! Ещё сильнее я не был доволен тем, что Соломка начала получать наслаждение от этого! Стонов она не издавала, но вот расслабиться она себе позволила. Она даже шептала… что-то вроде «Хочу…». А вот чего она хочет – я не понял.