Шесть агрессий запада против южных славян в XX - ом столетии

Строя «новое рыночное, демократическое, самоуправное, гуманное общество» на западные деньги и на западный манер, Тито проводит полную децентрализацию своей экономической системы, отдав ее управление «своим» кадрам в национальных республиках (о «своих» кадрах речь пойдет несколько позже), и осуществив их устойчивую связь и подчинение западным монополиям. Сплошная децентрализация привела к отсутствию всякого планирования, привела к созданию в Югославии шести центров экономической мощи со своими самостоятельными связями, рынками и интересами. Эти же центры в своих стремлениях наживы (как можно больше приобрести и как можно меньше отдать), генерировали национализм и сепаратистские стремления. Они же только и ждали удобного случая, повода и стечения обстоятельств, чтобы вцепиться друг другу в горло. Но до такого времени еще надо было дожить. Антикоммунистический титовский рупор действовал очень успешно и ой-ой-как нужен был америко-англо-германским капиталам при ведении холодной войны. Служил им рупор верой и правдой, исправно. Это были взносы Тито за займы, обильно получаемые от Запада.

Роль Хрущева в укреплении титоизма в Югославии и Советском Союзе

Перемена в политике должна была сказаться и на расстановке политических сил в самом югославском обществе. Уже говорилось о той жуткой расправе, которую Тито учинил с инакомыслящими коммунистами, с КПЮ в 1948-1955 годах. Истины ради необходимо добавить, что в политическом плане, в психологическом плане, сопротивлению коммунистов и их многочисленных сторонников предательской политике Тито окончательный удар на десятилетия был нанесен неудачной, примитивной попыткой Хрущева путем беспринципного заигрывания перевести Тито в лагерь своих союзников в 1956-1958 годах.

Тито, к сожалению, оказался на порядок умнее, расчетливее и хитрее. Взвалив на Советский Союз все бремя ответственности за переход Тито в лагерь империализма, провозгласив Тито «истинным ленинцем», Хрущев в силу своей ограниченности и преследования личных интересов не мог понять, какие перспективы он открывает перед Тито и перед Западом в их борьбе за разрушение самого Советского Союза. Теперь культ личности Тито, его позиции в самой Югославии усиливались не только Западом, но и Востоком. Как борец номер один против «злодея Сталина» Тито мог позволить себе очень многое. Брешь в идеологическом монолите советского общества и КПСС была искусственно создана и через нее потекли дополнительные потоки лжи, направленные уже не только против Сталина, а против Ленина и социализма в целом. Хрущев по инерции пошел и на широкое сотрудничество КПСС и СК. Сотни партийных и советских делегаций направлялись смотреть на «Югославское чудо», учиться, как надо строить этот «удивительный, гуманный, рыночный демократический социализм», который так умело сотрудничает с «добренькими» западными монополиями и такими понятливыми западными политиками. Оказывается, их хлебом не корми, дай им только возможность помочь югославам, да и любому другому народу построить рыночно-гуманный социализм. Советских деятелей и интеллектуальную «элиту» титовские организации принимали на широкую ногу - благо денег на обработку «этих малоразвитых русских» Тито не жалел. Показывали и полные витрины, и шикарные курорты, мимоходом указывая на многочисленную антисоветскую литературу, фабрикуемую на Западе и широко переводимую и печатаемую в Югославии. Тут же под рукой находились и антисоциалистические опусы югославских протитовских литераторов.

Поздно спохватился Хрущев, поздно завопил в 1962 г, что, Тито «не шагает в ногу»! Раздуванию авторитета Тито здесь среди партийных кадров, московской и ленинградской интеллигенции способствовал тот шквал антисоветизма, антисоциализма, прозападничества, который обрушился под видом борьбы с культом личности Сталина в 1956-1964-е годы, который повторял зады когда-то геббельсовской, затем американо-английской, и наконец, титовской пропаганды. Его авторитету способствовал и такой фактик умело подбрасываемый идеологами титоизма, что, мол, Тито не побоялся вступить в единоборство с «злодеем Сталиным» в 1948 году при его жизни, а Хрущев, служа ему верой и правдой при жизни, начал пинать его мертвого, да и то после двухлетнего молчания. А это, как иногда говорят, «две большие разницы».