– В горшке не было семян, – осклабился лорд Юдзи, показывая маленькие зубки, – только истолченные лепестки орхидеи на самом дне. Это была игра, Сиориамма. Я не стану осуждать тебя за то, что ты посадила новый цветок в горшок.
– Но я этого не делала! – возразила я.
– Признайся, что сжульничала, Сиори, – потребовал Рэйдзи. – Мы и так знаем, что ты принцесса лжецов.
– Я не жульничала! – воскликнула я. Лицо раскраснелось от унижения. На меня же все смотрели! – Это правда.
Никто из братьев мне не поверил. Даже Хасё.
Я отказывалась терпеть эти несправедливые обвинения на глазах у всех придворных. Я убежала в заднюю часть дворика и, спрятавшись за магнолией, принялась уплетать пирожные, которые спрятала в рукавах.
Вскоре какой-то незнакомый мальчишка протянул мне платок. Он был худым и долговязым, его халат – слишком коротким, шляпа скособочилась на чрезмерно навощенных черных волосах. Вероятно, сын одного из придворных, которому поручили найти меня в обмен на отцовскую благосклонность.
Он явно сдерживал смех… и испытывал некое облегчение, что я заедала свою грусть, вместо того чтобы плакать.
– Обезьяньи пирожные? – спросил он. – В этом году они особенно хороши, но их так трудно есть аккуратно…
Мальчик коснулся губ, вежливо намекая, что я вся в крошках. Я выхватила у него платок и вытерла рот, собираясь. Затем собралась приказать ему уйти, как вдруг он присел рядом и выпалил с серьезным видом:
– Я тебе верю… насчет цветов.
Он застал меня в момент слабости. Мои плечи поникли.
– Я поливала их каждый день, и разговаривала с ними, как повара со своими травами, чтобы они росли быстрее.
– Лорд Юдзи жестоко пошутил над тобой.
– Лорд Юдзи? – Я задумчиво накрутила локон на палец локон. – С чего бы ему насмехаться надо мной? Он хочет, чтобы я вышла замуж за одного из его сыновей.
Мальчик вздрогнул. Затем нерешительно поинтересовался:
– А ты этого хочешь?
– Я вообще не хочу замуж, – заявила я. – Но лучше уж сын Юдзи, чем тот глупый варвар с Севера. По крайней мере, так я останусь рядом с домом и смогу проводить как можно меньше времени со своим мужем.
– Ясно. Значит, дело не в том, что тебе не нравится твой жених.
– Мне не нравится факт его существования. – Я шмыгнула, сложила платок и вернула его мальчику. – Спасибо… Как, ты сказал, тебя зовут?
Он улыбнулся и по какой-то непонятной причине будто приободрился.
– Это неважно. – За его плечом парил воздушный змей, с красиво нарисованной стаей журавлей, что летели над горой с двумя пиками. Он протянул мне веревочку. – Тебе нравится? Я сам его разрисовал.
– Красиво, почти так же хорошо, как у Ётана. Ты будешь участвовать в конкурсе?
– Нет времени. Нам с отцом нужно уехать до заката. Мы живем далеко отсюда.
– Тогда для кого он?
Мальчик достал кисть и начал что-то писать. Почерк у него был аккуратный и ровный, но у меня не хватало терпения ждать, пока он выведет чье-то имя на воздушном змее. После лорда Юдзи я и так была на взводе, так что выхватила у него веревочку и убежала.
Для такого долговязого юноши он оказался на диво проворным. Он быстро меня догнал, и от удивления я случайно выпустила веревочку.
Змей взмыл высоко в небо. Я побежала за ним, но мальчик остановил меня.
– Пусть летит.
Мы наблюдали, как тот поднимался над деревьями. Чем меньше он становился, тем больше сжималось мое сердце, и в конце концов воздушный змей превратился просто в точку на небе. На моих глазах выступили слезы, и я разозлилась, что позволила себе расплакаться перед незнакомым мальчиком. И что потеряла его воздушного змея. И что портила все, к чему прикасалась.
– Прости, – прошептала я с ужасным чувством на душе.
Тот серьезно посмотрел на меня своими темными глазами.
– Не стоит. Воздушные змеи предназначены для полета – просто некоторые взлетают выше других.
– Значит, этому повезло. Остальные сидят на привязи, – я несчастно вздохнула и вытерла глаза. Затем повернулась к мальчику, пытаясь придать себе властный вид, но мои слова все равно прозвучали неуверенно и виновато: – Ты сказал, что это был подарок. Я могу помочь тебе разрисовать новый. Рисую я так себе, в отличие от Ётана…
– Буду рад, – быстро выпалил мальчик, частично забывая о неловкости и формальностях.
Он снова улыбнулся – еще радостнее, чем прежде, – и, несмотря на слезы, я тоже невольно расплылась в улыбке. Затем сложила руки на коленях, чтобы опуститься на траву и приступить к делу немедля, как вдруг кто-то подошел к нам сзади.
Мальчик мгновенно напрягся, стал застенчивым и замкнутым.
– Если подумать… пожалуй, не стоит утруждать себя. – В поле зрения появился Хасё, и мальчик поклонился на прощание. – Я рад, что наконец-то познакомился с тобой, Сиориамма.
