Шесть букв

Мысленно повторив сказанное Пиньо, Майкл присел, посчитал до десяти, выравнивая дыхание, и бросился в сторону склепа с доберманом. «Курц» имел магазин в три десятка патронов, и стрелявший из него (равно как и Сато) был прекрасно осведомлен об этом: две-три экономных очереди по силуэту Сато, рывками перемещающемуся в тени платанов, не дали результата, и пальба тут же прекратилась. Сато замер за надгробием на могиле некоего Мурчиуса. Послышались быстрые легкие шаги – соперник менял точку. Пора. Сато кучно положил пять пуль в направлении звука шагов и рванул к фонарному столбу, о котором говорил Пиньо. Автомат молчал. Майкл похолодел, поняв, что стрелявший разгадал его финт и, вместо того, чтобы преследовать Сато, направился туда, где затаился сторож. Детектив бросился назад, но было поздно – короткий заячий вскрик сменился клекочущим хрипом, и все стихло. Сцепив зубы, Сато вновь ринулся к дорожке у фонаря. Его глаза уже адаптировались к полутьме кладбища, и он легко лавировал между могилами. Вот и фонарь… когда же сворачивать? Наверное, сейчас… Новая очередь из «Курца» не оставила сомнений на этот счет: Сато бросился в открывшийся между рядами памятников узкий проход.

Шагов за спиной слышно не было.

Пять кошек оказались не одним склепом или памятником, как думал Сато, а чередой из пяти похожих памятников – в форме стула. На каждом из стульев сидело по кошке. Майкл «зарезал» между стульями; за ними оказалась следующая, параллельная аллея, на которой он почти сразу же увидел два постамента высотой фута в три каждый. Два питона, каждый со своего постамента, сплели своеобразную арку, под которую и нырнул Сато. Он вылетел на аллею со свежими могилами – лишь некоторые из них начали обрастать памятниками. Когда Сато наконец приблизился к могиле Снукера, он опять услышал звук шагов с противоположной стороны аллеи. «Приставучий, мерзавец!» – детектив присел и развернулся в сторону идущего. Он дважды выстрелил, больше наугад, сделал последние два-три шага… и замер.

Ну конечно. Сеньор Лопато постарался.

Вскрытая могила темнела свежей землей. Гроб размером в полтора на пол-ярда лежал на куче темного грунта. Крышка была сбита. Как и предполагалось, Снукер не существовал – пустой гроб вызывающе сверкал белым батистом подбоя.

Поздно.

Майкл бросился прочь. Владелец «Курца» ожесточился и теперь поливал, словно из лейки. Пули буравили воздух вокруг Сато, который мчался неровными, рваными прыжками – меньше шансов, что автоматчик вычислит траекторию его движения и даст упредительную очередь… Но все точнее ложились пули, и все меньше шансов уйти оставалось у Сато.

Кто-то резко рванул его за рукав рубашки.

Он крутнулся на сто восемьдесят по инерции, больно ударившись о косяк двери полнометражного склепа… тот, кто потянул его за рукав, втолкнул Сато вовнутрь мрачного помещения. Дверь едва слышно пискнула, затворяясь, а потом наступила такая тишина, что Сато стал не на шутку бояться: автоматчик может запросто услышать уханье его разгоряченного сердца. Вдобавок, Майкл ничего не видел – тьма была абсолютной.

Внезапно он почувствовал прикосновение маленького пальца к своим губам. Сато попытался было спросить – кто? – но палец требовательно нажал на губы, и Майкл покорно затих. Раздался шорох, и небольшое, щуплое тело прильнуло к нему.

Ребенок? Здесь, ночью, на кладбище?

– Ш-ш-ш… Терпи… – Шепот звучал по-взрослому. Тело прижалось к нему крепче. Сбивчивое, затрудненное дыхание. Сато провел ладонью сверху вниз… Ощущение ладных, упругих грудей, затрепетавших под его рукой, смутило его. Девушка или женщина – его неожиданный сообщник – попыталась высвободиться, но Сато удержал ее в объятиях, убрав руки с грудей и обняв ее за талию.

– Куда, черт побери, он провалился? – вполголоса сказал кто-то снаружи, совсем рядом с дверью.