Шесть часов одной пятницы

пытаетесь избавиться от него, но не можете. Вы пытаетесь не замечать его, но он не дает вам уйти от

реальности.

Вчера я посетил дом, в котором траур. Младшая из трех дочерей, 22 лет, недавно вышедшая

замуж, погибла при столкновении автобуса с грузовиком. Глаза, которые встретили меня у двери, были глазами узников. Семья была заложницей у вопросов, на которые нет ответа. Охваченные горем, они не могли сделать и дюжины шагов без того, чтобы не упереться в кирпичную стену неверия.

Этого было достаточно, чтобы я заплакал. Этого было достаточно, чтобы заплакал Бог.

У Иисуса был комок в горле, когда он шел мимо пленников. Он пристально вглядывался в бледные

лица глазами полными слез. Долго ли еще они будут слушать ложь сатаны? Долго ли еще они будут в

рабстве? Что Ему сделать, чтобы убедить их? Разве он не доказал это в Наине? Разве мало

воскрешения дочери Иаира? Долго ли еще люди будут прятаться в ими же созданных темницах

страха? Он показал им ключ от незапертой двери. Почему они им не воспользовались?

— Покажите Мне гробницу.

Они привели его к тому месту, где похоронили Лазаря. Это была пещера, вход в которую был

завален камнем. Над камнем смерть сплела свою паутину.

— Все кончено! — хвастается камень.

— Эти руки больше не будут двигаться. Этот язык больше не будет говорить. Все кончено!

Иисус плакал. Он плакал не о мертвых, а о живых. Он плакал не о том, кто в пещере смерти, но о

том, кто в пещере страха. Он плакал о живых, которые были мертвы. Он плакал о тех, кто из-за

страха угодить в тюрьму, уже были в тюрьме собственного страха смерти.

— Отодвиньте камень, — команда была мягкой, но твердой.

— Но, Иисус, будет... будет вонять.

— Отодвиньте камень и сможете увидеть Бога.

Камни никогда не будут препятствием для Бога. Они не были препятствием в Вифании две тысячи

лет назад. Они не были препятствием в Европе сто лет назад.

Жила-была графиня Ганноверская. Если она и известна за что-то, так это за свое неверие в Бога и

убеждение, что никто не может воскресить умершего.

Перед своей смертью она оставила завещание, чтобы вокруг ее могилы положили каменные

блоки, соединенные по углам, а плита должна была крепиться к ним тяжелыми железными скобами.

На гранитной плите должна быть такая надпись:

Эта могила,

приобретенная в вечное пользование,

никогда не должна быть открыта.

Все, что мог сделать человек, чтобы запечатать эту могилу, было сделано. Графиня была уверена, что ее могила будет насмешкой над верующими в воскресение. Но у маленькой березы, что росла у ее

могилы, были другие планы. Ее корни проложили себе путь между плитами и разрослись глубоко в

земле. Спустя несколько лет корни березы раздвинули железные скобы и гранитная плита

приподнялась. Каменное надгробие покоится сейчас возле ствола березы. То, что сделало деревце...

или Божья сила, заставило умолкнуть хвастливую эпитафию.

"Лазарь, выйди вон!"

49

Его потребовалось позвать только раз. Лазарь услышал свое имя. Его глаза под пеленами

открылись. Покрытые саваном руки поднялись. Колени согнулись, ноги прикоснулись к земле и мертвец

вышел.

"Снимите с него погребальную одежду и позвольте ему идти".

Эту историю я услышал в Бразилии. Она об одном миссионере, который открыл племя индейцев в

центральной части джунглей. Они жили возле большой реки. Племя было дружелюбным, но нуждалось

в медицинской помощи. Заразная болезнь опустошала селение: люди ежедневно умирали. Больница

была расположена в другой части джунглей и миссионер решил, что единственная надежда для

индейцев — пойти в больницу для лечения и прививок.