Шесть к одному – против(ЛП)

Гидеон притворил дверь и, осторожно ступая, прошел на середину холла. Ллойд мог появиться в любую секунду — с дневником подмышкой или без оного, со смятым конвертом. В самом худшем случае он мог уже сжечь пакет, сунуть его, не разворачивая, в печь, но такой вариант представлялся маловероятным. Скорее всего, любопытство взяло бы верх, и Ллойд, даже вознамерившись уничтожить улику, не устоял бы перед соблазном заглянуть в дневник, тем более, что времени у него было предостаточно.

Но где он сейчас?

Если Ллойд не на сто процентов уверен, что в пакете лежит именно дневник Джулиана Норриса, рассуждал Гидеон, то, скорее всего, он вскроет его осторожно, чтобы не повредить, а уж потом определится с дальнейшими действиями. Если так, то он отправится в единственное место, где наверняка можно найти ножницы, скотч и тому подобное. То есть в кабинет Джайлса.

Гидеон подошел к лестнице и посмотрел вверх. По собственному опыту он знал, что ступеньки жутко скрипят — прослужив верой и правдой почти пять сотен лет, они могли позволить себе такую слабость, — но сейчас его куда больше устроило бы что-нибудь более современное.

Что же делать? Если Ллойд действительно поднялся с дневником в кабинет Джайлса, то сейчас он находится на некотором расстоянии от верхней площадки. С другой стороны, если остаться в холле, то рано или поздно Ллойд спустится и пройдет мимо. Стоит ли торопиться?

Гидеон все еще пребывал в нерешительности, когда наверху хлопнула дверь, а затем послышались чьи-то шаги. Еще одна дверь открылась и закрылась. Шаги приближались к лестнице, и их тяжелую поступь сопровождал свист, в котором можно было распознать мелодию старинной песенки «Зеленые рукава». Гидеон торопливо отступил к стене.

Ллойд сбежал по нижнему пролету и, небрежно помахивая пакетом, повернул к входной двери с очевидным намерением вернуть его на коврик.

— Не удержался, а, Ллойд? — сказал Гидеон, делая шаг вперед. — Любопытство подвело.

Ллойд остановился, замер на мгновение и повернулся, успев придать лицу выражение легкого удивления.

— Гидеон? Ну и ну! Что случилось? Меню не понравилось?

— Ха-ха, — ответил Гидеон. — Я мог бы и тебе задать тот же вопрос. Ты же вроде бы торопился на помощь приболевшей лошади? Как ее, Барсук, да? И что наш старичок? Бедняге стало легче?

— К сожалению, нет. — Ллойд покачал головой с притворной озабоченностью. — От помощника в костюме толку мало, вот я и решил заехать и переодеться.

— И что же не переоделся? Забыл? — сыронизировал Гидеон. Ллойд был в тех же кремовых брюках и коричневом шерстяном блейзере, в которых щеголял в ресторане. — Хватит! Перестань, я на такое не куплюсь. Ты ушел, потому что отчаянно хотел посмотреть, что за пакет прислал мне Ройбен. С чего бы такой интерес, а?

— Похоже, спешил не я один.

— А вот тут ты ошибаешься. Мне смотреть не надо, потому что я уже знаю, что в нем.

Ллойд нахмурился. Он стоял совершенно неподвижно, в падающем из высокого окна луче солнечного света. Наверно, прикидывает, что я могу знать, подумал Гидеон, и есть ли еще способ выйти из положения с честью, или все проиграно.

— Так он тебе сказал? Хм, уж и не знаю, зачем старый хрыч прислал тебе эту чушь. Излияния депрессивного маньяка, которого, к счастью, больше нет с нами. Держи, если интересно. — Он бросил пакет, как бросают тарелочку-фризби.

Гидеон поймал его, оторвал скотч с клапана и, вынув дневник, пролистал страницы. Записи обрывались на двадцать первом апреля. Он поднял голову — Ллойд наблюдал за ним с очевидным равнодушием.

— И что ты сделал с вырезанными страницами?

— О чем это ты? — Ответ прозвучал неубедительно — сохранить хладнокровие Ллойду не удалось.

— О страницах, на которых Джулиан Норрис описывает, что случилось в ту ночь, когда погиб Маркус Дэниелс. О тех страницах, фотокопии которых Дэмиен разослал всем вам.

— Что ты несешь, — фыркнул Ллойд, но Гидеон заметил, что он потрясен. — Послушай, у меня нет времени. Надо присмотреть за больной лошадью. — Он повернулся к двери.

— Перестань! Мы же оба знаем, что это чушь! Я хорошо знаю, что было на тех страницах, от которых ты так старательно избавился.

Ллойд обернулся.

— Ты блефуешь. Как ты мог их прочитать?

— Просто. Перед тем, как положить в конверт и отправить сюда.

— Так это ты?.. — Маска безразличия треснула. — Наверно, считаешь себя большим хитрецом, да? Но только это ничего не доказывает. А теперь у тебя и улики нет.

— Ошибаешься. Дэмиен не единственный, кто сделал фотокопии.

Ллойд нахмурился.

— Думаешь, кому-то интересно то, что случилось двенадцать лет назад?

— Ну, тебе ведь интересно. Вон как забеспокоился. И с чего бы это, спрашиваю я себя. Может быть, есть и кое-что еще, что не сразу бросается в глаза.

— Ерунда! Ты сам не знаешь, что говоришь! Там был несчастный случай. Мальчишка выпил лишнего, залез на стену, не удержал равновесия, упал и стукнулся головой. Да, мы не все рассказали. Да, поступили нехорошо. Но ничьей вины в его смерти нет.