Шесть к одному – против

— Гидеон! Вы же не думаете, что он подстроил это нарочно? Что он хотел, чтобы Маркус упал?

— Нет, таких намерений я бы ему приписывать не стал. Вряд ли Ллойд спланировал что-то такое. Скорее всего, он воспользовался удобным случаем. Выпивка плюс зависть. Если бы Маркус отказался, его бы осмеяли старшие. Если бы поддался на уловку и оплошал, то, возможно, получил бы травму и выбыл из числа кандидатов. В любом случае, что бы ни случилось, Ллойд оказывался в выигрыше. Полагаю, он рассчитывал, что дело закончится растяжением или легким переломом. Наверно он был шокирован не меньше, чем остальные, когда понял, что Маркус разбился насмерть. Поэтому и постарался сделать все, чтобы скрыть правду. Если бы Дэмиен узнал, как все было на самом деле… можете себе представить!

— Но ведь он был нашим другом… — пробормотала Тилли, и слезы снова подступили к ее глазам. — А вчера? По-вашему, это он напал на Ройбена?

— Как ни неприятно так думать, но ведь больше некому, верно?

Тилли покачала головой.

— Наверно, нет. И все равно мне трудно поверить, что он способен на такую жестокость. То есть… одно дело заманить кого-то в опасную ловушку — если там было именно это, — и совсем другое явиться к человеку с хладнокровным намерением избить его до полусмерти! Не знаю, у меня это в голове не укладывается.

— Возможно, грязную работу делали другие, — предположил Гидеон. — Похоже, у него есть на подхвате крепкие ребята, и, если не ошибаюсь, случай с Ройбеном был не первой попыткой завладеть дневником.

Понимая, что если Ллойд когда-нибудь предстанет перед законом, Тилли узнает и остальное, Гидеон перевел дыхание и рассказал ей все: о проникновении в дом, о нападениях на него самого и о шантаже Дэмиена.

Удивительно, но последнюю информацию она восприняла спокойнее, чем можно было ожидать, особенно после того, как он изложил свое мнение насчет того, куда шли деньги.

— Что ж, он хотел, чтобы они пострадали, как пострадали и мы, — подвела черту Тилли. — Господи, какой кошмар! — На секунду она закрыла лицо руками, потом вытерла глаза и посмотрела на Гидеона. — Что мы будем делать?

— Кое-какие идеи у меня есть, — медленно сказал он. — Я думал об этом, пока ехал сюда. Дело в том, что у нас много косвенных улик, но почти никаких доказательств. Полагаю, нам нужно как-то спровоцировать Ллойда, подтолкнуть его к действию. Трюк может сработать, а может и не сработать, но у нас есть козырь в рукаве — Ллойд не знает, что мы знаем о дневнике…

Открытие ресторана «Дорсет Коттедж» было намечено на пятницу. С того времени, как Гидеон извлек дневник Джулиана Норриса из тайника в дупле ясеня, прошло пять дней. Ресторан принадлежал неким друзьям Евы, которая по собственной инициативе привлекла в взаимовыгодному сотрудничеству Джайлса с его игристым яблочным, так что приглашение на ланч получила вся монастырская компания. Именно этим обстоятельством и решил воспользоваться Гидеон. Дни ожидания он заполнил работой над портретом, визитом к клиентке, собачка которой не желала путешествовать, и утренними прогулками с Тилли на Черном Дрозде, позволявшими ему подготовиться к приближающейся охоте.

Отношения с Пиппой оставались напряженными. Она по-прежнему избегала его, а он утешал себя тем, что такая ситуация по крайней мере облегчает осуществление плана по выведению на чистую воду Ллойда.

Вечером в четверг они с Евой, воспользовавшись не по сезону мягкой погодой и запасшись чипсами и рыбой, выехали на мотоцикле к морю.

При всей занятости другими делами, не проходило, наверно, и часа, чтобы он не возвращался мысленно к плану, разработанному еще в понедельник утром вместе с Тилли, снова и снова отыскивая в нем слабые места и недостатки. Пока Ева, закованная с ног до головы в поскрипывающую мягко кожу, бессовестно подбирала с промасленной бумаги самые поджаристые, хрустящие кусочки, Гидеон смотрел на море и видел миллионы причин, по которым их операция могла провалиться, но не находил возможностей для страховки.

Прильнувшая к его плечу Ева глубоко вздохнула.

— Все хорошо? — спросил он, рассеянно поглаживая ее по руке.

— Да, просто думаю.

— О чем?

— Так, о всяком разном.

— Что значит «о всяком разном»? — забеспокоился Гидеон. Именно такие вот разговоры, как подсказывал опыт, чаще всего предшествуют дискуссии на некие важные темы. — Что-то не так?

Она слегка отстранилась и посмотрела на него с легкой грустью.

— Нет, все так. Все так, что лучше и быть не может. Слишком хорошо. Это меня и печалит. Ты же знаешь, ничто хорошее не длится долго. Когда фильм начинается с того, что герой и его подружка купаются в океане блаженства, ты сразу же думаешь, охо-хо, сейчас что-то случится, так долго продолжаться не может. Жди беды! — Она улыбнулась. — Послушай, что это я такое несу, а? Не обращай внимания.

Гидеон обнял ее чуть крепче. Принимая в расчет планы на следующий день, лучше бы услышать нечто более оптимистическое.

— Давай-ка собираться, что-то холодает, — бодро сказал он, похлопывая ее по закатанному в черную кожу бедру. — Сядем у камина и примем что-нибудь согревающее и пьянящее!