Шесть лет

— Такое случается, когда выпиваешь слишком много.

— Так же нам сообщили, что ты ушёл из Библиотечного бара в час ночи… и, тем не менее, ты не был замечен нигде на кампусе до трёх часов.

Я снова ждал.

— Где ты был в течение двух часов?

— Зачем ты спрашиваешь?

— Потому что я расследую нападение на студента.

— Мы знаем, что событие произошло после трёх часов. Что, ты думаешь, что эти два часа я планировал это?

— Последнее, что тебе сейчас нужно, Джейкоб, это сарказм. Это серьёзное дело.

Я закрыл глаза и почувствовал, как комната начала вращаться. В чём-то он был прав.

— Я ушёл с дамой. Но это абсолютно не имеет значения. Я бы никогда не ударил Барри. Он приходил ко мне в офис каждую неделю.

— Да, он тоже тебя защищает. Он сказал, что ты его любимый преподаватель. Но я должен апеллировать фактами, Джейкоб. Ты понимаешь, так ведь?

— Понимаю.

— Факт: Ты был пьян.

— Я профессор колледжа. Выпивать — это практически часть работы.

— Это не смешно.

— Но правда. Чёрт возьми, я был на вечеринках в этом доме, и ты тоже не боишься опрокинуть стаканчик-другой.

— Ты совсем не помогаешь себе.

— Я и не пытаюсь. Я пытаюсь рассказать правду.

— Ладно, факт: Вдруг выясняется, что пока ты был в забытье, у тебя случился секс на дну ночь.

— Мы не были в забытье. Это именно то, о чём я говорю. Ей около тридцати, и она не работает в колледже. И что с того?

— А то, что после этого всего, на студента напали.

— Но не я.

— И всё же, есть некая связь, — сказал он, откинувшись назад. — Я не вижу другого выбора, как просить уйти тебя в отпуск.

— Из-за выпивки?

— Из-за всего.

— Но я сейчас в середине курса…

— Мы найдём замену.

— У меня есть обязательства перед студентами. Я не могу просто бросить их.

— Возможно, — сказал он с металлом в голосе. — Тебе следовало думать об этом прежде, чем напиваться.

— Выпивка — не преступление.

— Нет, но твои действия после… — его голос затих, и улыбка растянула губы. — Забавно.

— Что?

— Я слышал о твоей стычке с профессором Трейнором несколько лет назад. Разве ты не видишь параллели?

Я ничего не ответил.

— Знаешь, как говорили древние греки, — продолжил он. — Горбатый не видит горб на своей спине.

Я кивнул.

— Глубокомысленно.

— Ты всё шутишь, Джейкоб, но ты действительно думаешь, что непорочен?

Я не знал, что и подумать:

— Я не думаю, что я непорочен.

— А что просто лицемер? — вздохнул он слишком глубоко. — Мне не нравится делать это с тобой, Джейкоб.

— Я слышу «но».

— Ты знаешь, что это за «но». Полиция расследует твоё заявление?

Я не знал, что ответить, поэтому решил говорить правду.

— Не знаю.

— Так, может и к лучшему, что ты возьмёшь отпуск, пока всё не разрешится.

Я собирался запротестовать, но остановился. А он прав. Если забыть обо всей политической чепухе и судебных исках. Правда в том, что я могу подвергнуть студентов опасности. Из-за моих действий, фактически, уже серьёзно пострадал один студент. Я могу придумывать какие угодно оправдания, но если бы я сдержал обещание, данное Натали, то Барри бы сейчас не лежал в больнице с переломами лицевых костей.

Могу ли я рисковать тем, что это случится ещё раз?

Нужно не забывать, что Боб ещё где-то на свободе. Он может захотеть отомстить за Отто, или, по крайней мере, закончить работу или заставить замолчать свидетеля. Оставшись здесь, разве я не поставлю под угрозу благополучие своих студентов?

Президент Трипп начал перебирать бумаги на столе, явный признак, что мы закончили.

— Пакуй вещи, — сказал он. — Я бы хотел, чтобы ты покинул кампус в течение часа.

Глава 16

К полудню следующего дня я вернулся в Пальметто Блафф.

Я постучал в дверь дома, который располагался в тихом тупике. Делия Сандерсон, Тодда Сандерсона, эм, вдова, открыла дверь с грустной улыбкой. Она обладала тем, что многие могли бы назвать особой красотой жилистой крестьянки. У неё были грубые черты лица и большие руки.

— Спасибо за то, что приехали, профессор.

— Пожалуйста, — сказал я, ощутив укол совести. — Зовите меня Джейк.

Она отошла в сторону и пригласила меня войти. Дом был милым, выполненный в современном искусственном викторианском стиле, который был, кажется, в моде в силу новейших изобретений. Участок примыкал к полю для гольфа. Атмосфера была зелёной и спокойной.

— Не могу передать, как сильно ценю то, что вы приехали.

Ещё один укол совести.

— Пожалуйста, это честь для меня.

— И всё же. Колледж отправил профессора…

— Это не большое дело, — попытался я улыбнуться. — Неплохо, иногда выбраться.

— Я благодарна, — произнесла Делия Сандерсон. — Наших детей сейчас нет дома. Я отправила их обратно в школу. Хоть мы и горюем, нужно что-нибудь заниматься, понимаете, о чём я?

— Понимаю.

Я не сказал ничего конкретного, когда звонил ей вчера. Я просто сказал, что я профессор в альма-матер Тодда и что я надеялся заехать к ней домой, чтобы поговорить об её ушедшем муже и выразить соболезнования. Разве я, каким либо образом намекнул, что я приеду от имени колледжа? Скажем так, я не препятствовал такому образу мыслей.

— Хотите кофе? — спросила она.