Шесть лет

Трудно было спорить с этим. Я почти ковылял, идя за ней в бар, и почти рухнул на тот же самый стул, на котором сидел до этого. Она налила мне ещё один стакан виски. Я, не отрываясь, смотрел на процессию, на дверь часовни, на маленькую городскую площадь.

Нигде не было Натали.

— Кстати, меня зовут Тесс.

— Джейк.

— Откуда вы знаете доктор Сандерсона?

— Мы учились в одном колледже.

— Правда?

— Да. А что такое?

— Вы выглядите моложе?

— Да, я моложе. Это была связь выпускников одного колледжа.

— Ааа, хорошо. В этом есть смысл.

— Тесс?

— Да?

— Вы знаете семью доктора Сандерсона?

— Его сын, Эрик, встречается с моей племянницей. Хороший парень.

— Сколько ему лет?

— Шестнадцать, может быть, семнадцать. Какая трагедия. Они с отцом были очень близки.

Я не знал, как перевести тему, поэтому просто спросил:

— Вы знаете жену доктора Сандерсона?

Тесс подняла голову.

— А вы нет?

— Нет, — соврал я. — Я никогда не встречался с ней. Мы просто встречались на нескольких мероприятиях, которые устраивал колледж. Он приходил один.

— Вы как-то слишком близко принимаете всё к сердцу для человека, который всего лишь встречался с ним на нескольких мероприятиях.

Я не знал, как ответить на этот вопрос, поэтому я просто сделал большой глоток. Потом я произнёс:

— Просто, я не видел её на похоронах.

— Откуда вы знаете?

— Что?

— Вы же только что сказали, что никогда не видели её. Откуда вы знаете?

Люди, я в правду не особенно хорош во вранье, так?

— Я видел фотографии?

— Должно быть, они были плохими.

— Что вы имеете в виду?

— Она была там. Шла сразу за гробом вместе с Кати.

— Кати?

— Их дочерью. Эрик нёс гроб. А потом вышел брат доктора Сандерсона с Кати и Делией.

Конечно же, я их помнил.

— Делией?

— Женой доктора Сандерсона.

У меня начала кружиться голова.

— Я думал, её имя Натали.

Она скрестила руки на груди и нахмурилась.

— Натали? Нет. Ей зовут Делия. Они с доктором Сандерсоном были вместе со школы. Выросли здесь, чуть дальше по дороге. Они были женаты много лет.

Я в изумлении смотрел на неё.

— Джейк?

— Что?

— Вы уверены, что попали на те похороны?

Глава 4

Я отправился в аэропорт и сел на следующий рейс домой. Что мне ещё было делать? Конечно, я мог подойти к горюющей вдове и спросить, почему её благоверный покойный супруг женился на любви всей моей жизни шесть лет назад. Но это был не самый подходящий момент. Я чувствителен к таким вещам.

Поскольку у меня был билет, который нельзя вернуть, профессорская зарплата, занятия завтра и студенты, с которыми нужно увидеться, я неохотно нырнул в один из тех «экспресс» самолётов, которые слишком малы для людей моего размера, сложив ноги так, что, казалось, колени были под подбородком, и полетел обратно в Лэнфорд. Я живу в отдельном доме из линялого кирпича на кампусе. Обстановку великодушно можно назвать «функциональной». Думаю, квартира была чистой и удобной за счёт одного из тех наборов кушетка плюс диван на двоих за 699 долларов, рекламу которых вы можете увидеть на автостраде. Думаю, общее впечатление скорее нейтральное, чем плохое, но, может быть, я просто себя убеждаю в этом. На маленькой кухне есть микроволновая печь и гриль-тостер, в котором имеется настоящая духовка, но не помню, чтобы когда-либо пользовался ею, и посудомоечная машина, которая часто ломается. Как вы, наверное, догадались, я развлекаюсь здесь не особенно часто.

Не сказать, что я не хожу на свидания или у меня не было хоть сколько-нибудь значимых отношений. Нет, хотя большая часть моих отношений имели трёхмесячный срок годности. Некоторые люди могли бы найти объяснение этого факта в том, что мои отношения с Натали длились чуть больше трёх месяцев, но я не был из их числа. Нет, я не жил в страданиях. Я не плакал в подушку или что в этом духе. Я говорил сам себе, что выше этого. Но я понимаю, как ничтожно и неприятно это звучит. И, нравится мне это или нет, я думаю о ней каждый день.

И теперь что?

Человек, который женился на женщине моей мечты, кажется, был женат на другой женщине, это если не упоминать о том, что он мёртв. Другими словами, Натали не было на похоронах её мужа. Кажется, это вполне себе основание, чтобы я каким-то образом мог отреагировать, не так ли?

Я помню про обещание шестилетней давности. Натали сказала:

— Обещай мне, что ты оставишь нас в покое.

Нас. Не просто его или её. Нас. Рискую прозвучать холодно или, возможно, чрезмерно буквально, но больше нет никаких «нас». Тодд умер. Это значит, что я твёрдо верю, если условия обещания уже не существуют, а «нас» больше не существует, то оно может быть объявлено недействительным.