Шесть месяцев спустя (ЛП)

Я думала, что будет лучше. Я сделала всё, что они говорили мне сделать год назад. Я ходила к психологу и вела безумно длинные записи в дневнике. Господи, да я даже йогой занималась! И это должно было сработать. Доктор Киркпатрик говорила, что мои результаты были настолько хороши, что мне не надо было больше приходить к ней.

И теперь это. Как, чёрт возьми, мне с этим справиться? Скажет ли она когда-нибудь, что мне не надо прийти снова?

Боль поднимается из груди, прямо к маленькому шарику в моём горле. Адам просто стоит, внимательно смотря на меня, в то время как я задыхаюсь во время собственного вздоха.

Я качаю головой.

— Перестань смотреть на меня так!

— Как «так»?

— Как будто я должна знать что-то, чего я, возможно, не знаю. Ты ничего не знаешь обо мне.

— Эй, эй! — говорит он, растирая пальцами мои руки сверху вниз. — Успокойся. Просто дыши.

Я смотрю на руки Адама на моих руках. У меня нет чувства вторжения в моё личное пространство. Прикосновения Адама чувствуются правильными. Нет, лучше, чем правильными, они чувствуются… родными.

Он подходит ближе и скользит руками в манжеты моего пальто. Он снова говорит мне дышать.

Теперь я слушаю. Я делаю глубокий длинный вдох. И что-то пахнет… знакомо.

— Я чувствую какой-то запах, — неожиданно говорю я. Что-то сладкое и острое, что отдаётся в глубине моего сознания. — Я почти помню его.

Адам смеётся.

— Хорошо.

И после этого я вспоминаю. Чистая смесь мыла, кожи и корицы — это он. Это запах Адама. И он вертится в моей голове, как память.

— Просто подожди, — говорю я и по какой-то сумасшедшей причине беру его за руку.

Его кожа тёплая и грубая, хотя на улице не может быть тридцати градусов. Но он не холодный. Его сильные пальцы оборачиваются вокруг моих без толики сомнения. На этот раз я не думаю о том, как сумасшедше прикасаться к нему. Всё, о чём я думаю, — это картинка, которую я сегодня увидела. Та самая, что сперва заставила меня побежать к дому Мэгги.

Я закрываю глаза и сильнее сжимаю руку Адама, пытаясь сфокусироваться.

Картинка снова формируется в моей голове, и я медленно выдыхаю, желая, чтобы она двигалась.

Ничего.

— Хлоя.

— Пожалуйста, — шепчу я, — просто дай мне секунду.

Он не должен мне ни секунды, и я чувствую, что мои щёки обдает жаром. Я знаю, я странная, но он вздыхает и остается на месте. Его пальцы становятся мягкими, переплетаясь с моими. Наши ладони прижимаются друг к другу, и я дрожу, хотя совсем не чувствую холода.

И затем я вспоминаю.

Классная комната. Учебный зал с прошлого года, но сейчас вечер. И постеры выглядят по-другому, так что это не прошлый год. Это было в этом году.

Адам согнулся над книгой. Я слышу свой голос. Говорю что-то о науке, может быть. Но Адам игнорирует меня, его глаза сканируют страницы.

— Уфф, не могу сфокусироваться, — разбираю я свои слова. — Я чувствую себя взволнованно и отвлекаюсь.

Адам не смотрит на меня, когда говорит.

— Из-за чего?

— Ты действительно хочешь узнать?

Он смотрит на меня с недоверием. Как будто он услышал меня неправильно. Но затем он улыбается, совсем немного, и я чувствую тепло и свет внутри, как будто где-то глубоко в моей груди поднимается солнце.

— На днях нам нужно что-то сделать с этим, — говорит он.

Я уверена, он прав.

Всё заканчивается так же быстро, как и началось. Я возвращаюсь в настоящее. Мне холодно, и я тяжело дышу, стоя на тротуаре. Каждая частица меня трясётся. Я моргаю, смотря на Адама и понимая, что наши руки всё ещё соединены.

— Я вспомнила кое-что, — говорю я. — Кое-что о тебе.

Выражение лица Адама такое интенсивное, что, клянусь, могло бы зажечь небольшой город.

Я чувствую его взгляд, касающийся самых потаённых уголков моего тела. Я не знаю, рассержен он или счастлив, или, возможно, то и другое, но когда он подходит ближе, я забываю, где я. Чёрт возьми, я забываю, кто я.

— Я не могу понять тебя, Хлоя, — говорит он мягко. Качая головой, он поднимает руку и перебирает кончики моих волос. — Я совсем тебя не понимаю.

Я чувствую восхитительный вес его руки на моём лице на протяжении одной захватывающей секунды. Он отпускает меня и поворачивается обратно к дороге, просовывая руки в рукава своей куртки. Я жду, что он сейчас уйдёт, но он не уходит.

— Ты идёшь? — спрашивает он.

— Что?