Шесть месяцев спустя (ЛП)

— Прости, что приехала сюда, но мне нужно с тобой поговорить, — говорю я.

— Ты не могла поговорить со мной в школе?

— Я не была сегодня в школе.

Его глаза быстро поднимаются на меня, обеспокоенный взгляд смягчает выражение лица.

— Я заметил, что тебя не было на наших совместных уроках. Ты заболела?

— Нет, я…

Как, чёрт возьми, я могу закончить эту фразу? Нет, Адам, я не больна. Я сбежала от своего парня, потому что от него у меня мороз по коже. А также потому, что я совершенно потеряла от тебя голову.

Не думаю, что могу сказать это.

— Со мной просто много что происходит, — говорю я. — Но мне действительно нужно поговорить с тобой. Можно мне зайти?

Он снова смотрит на меня своим тяжёлым взглядом, и внезапно я понимаю. Он смущён. Он не хочет видеть меня в своём доме.

Незнакомец внутри заходится в том же грохочущем кашле, и я заставляю себя не вздрогнуть.

— Ладно, я поняла, — говорю я. — Думаю, на самом деле ты не хочешь, чтобы я увидела твоё личное пространство, но мне наплевать. Если ты не проводишь ритуалы с принесением в жертву козы в гостиной или чего-то подобного, то всё круто, ладно?

Он не отвечает, просто отводит глаза в сторону. Тяжело не пялиться на него, даже сейчас. Тяжело представлять кого-то, выглядящего настолько хорошо и живущего в таком уродливом месте.

— Мне некуда больше пойти, — понижаю голос. — Не с этим.

На секунду становится абсолютно тихо. Затем он открывает дверь шире, и я, стараясь стереть удивление с лица, следую за ним внутрь.

Здесь не грязно. Я имею в виду, это не вылизанные дочиста полы, но в маленьком углу за дверью не валяются груды грязных тарелок, и стол на кухне, кажется, недавно протирали. Хотя здесь довольно мало места. Только маленькая кухонька и обеденный уголок, и несколько ступенек напротив двери, которые, скорей всего, ведут в ванную. И другая комната, которую я не могу разглядеть, позади. Оттуда просачивается голубой свет. Телевизор, наверное. Я снова слышу кашель, доносящийся из невидимой комнаты. В моём представлении это тот тип звука, который называют «предсмертный хрип».

Адам стоит прямо передо мной на пути к лестнице. Мы так близко, что я чувствую, как он пахнет. Ещё шесть дюймов, и у нас будет полноценное соприкосновение телами. Я одновременно чувствую жар и холод, а затем он внезапно останавливается, с одной ногой на ступеньке.

Смотрит вниз на меня, его глаза мерцают. Как будто он осмелится мне что-то сказать. Да он скорей в штаны наложит. Ему придётся долго стоять вот так, если он думает, что немножко противный кашель заставит меня испуганно свалить отсюда. Я не уверена, что даже армия тараканов, поющих оперу, заставила бы меня передумать. И я на грани потери терпения.

— Адам? — зовёт кто-то.

Женщина. Я бы предположила, что бабушка, судя по голосу. Однако шеренга бутылок из-под вина, которую я видела позади кухонного стола, говорит мне, что она не из тех, кто печёт печенье и откладывает деньги на обучение в колледже.

— Адам!

— Я здесь! — кричит он в ответ, а затем выгибает бровь, смотря на меня.

— Мне нужно выпить, — говорит она, нечётко выговаривая каждое слово.

Выражение его лица становится ещё более темным, когда он улыбается мне.

— Ты не хочешь тоже пропустить стаканчик, Хлоя?

Тест. Я вижу этот полустёб в его глазах. Он проверяет меня. Я бы поспорила на тысячу баксов прямо сейчас, что он никогда даже не прикасался к этим бутылкам. Отвращение в его глазах слишком очевидно.

Внутри гостиной женщина начинает храпеть.

Я устремляюсь вперед, сокращая дистанцию между нами, чтобы взять его за руку.

— Спасибо, что позволил мне войти.

Я просто хотела успокоить его, но что-то серьёзное проступает на его лице, что-то, что заставляет мое сердце пропустить три удара. Проходит целая вечность, прежде чем он переплетает свои пальцы с моими и подталкивает меня вверх на лестницу.

Я вхожу в классную комнату и осматриваюсь. Она только на половину заполнена, нас приблизительно двенадцать. Кэлли поднимает взгляд от своего телефона, приветственно кивая, Келли и Сет кивают из-за своих парт. Адам тоже смотрит вверх, но улыбка на его губах не отражается в глазах. Я чувствую руку — руку Блейка, — на своей пояснице. Мы проходим на наши места, и в тот момент я ощущаю что-то ещё. Глаза Адама прожигают меня всё время, пока мы идём.

Он отпускает мою руку, как только мы поднимаемся наверх. Я осматриваюсь в узкой прихожей, а затем следую за ним через открытую дверь спальни. Моргаю над внезапной яркостью и чувствую, как будто ступила на другую планету.