Шесть месяцев спустя (ЛП)

Моё сердце стучит как молоток по совершенно непонятным причинам. Мне неловко под его поцелуями. Я чувствую, как будто нет правильной скорости для губ, нет комфортного положения для рук. И на самом деле мне нужно перестать думать об этом, прежде чем ему станет казаться, что со мной что-то не так.

Беда в том, что со мной действительно что-то не так.

Если называть вещи своими именами, я не могу перестать думать об Адаме.

Это неправильно. Вина разрывает меня, все инстинкты кричат, чтобы я оторвалась от него. Я не могу с этим справиться. Просто не могу.

Я отстраняюсь, и Блейк смотрит на меня тёмными глазами, наполненными желанием.

— Что случилось?

— Ничего. — Я заставляю себя прикоснуться к его плечам. — Просто учеба…

— Хм… — Он прерывает меня следующим долгим и медленным поцелуем.

Этот даже хуже, чем предыдущий. Всё, о чём я могу думать, — это Адам. И, боже, это так неправильно-неправильно-неправильно, но на секунду я закрываю глаза и представляю, что я с ним. Я думаю о голубых глазах, низком смехе и всех тех вещах, о которых никогда не должна думать.

Блейк издает слабый стон, и звук его голоса настолько незнакомый и ужасающий, что я отталкиваюсь, вытирая рукой рот.

— Прости, — бормочу я, отходя к своему столу. — Мне правда жаль.

Блейк смотрит на меня очень холодным, отрешённым взглядом. Так же, как тем утром в Триксис. Как будто хочет разорвать меня на куски и пометить каждый кусочек липким стикером.

— Знаешь, я думал, мы закончили с этим, — говорит он.

— Закончили с чем? Блейк, я просто напряжена.

— Да, я помню это оправдание. Ты была напряжена каждый раз с той ночи в моём доме.

Мне не нужно спрашивать, чтобы понять, какую ночь он имеет в виду. Ночь, когда я ударилась головой. Ночь, когда я забыла. Или вспомнила. Чёрт, я даже не знаю, как это назвать.

Ты могла бы рассказать ему.

Я отбрасываю эту идею почти сразу, не успев подумать. Всё моё существо говорит, что я не могу рассказать Блейку. Ни о чём. А я определенно из тех, кто доверяет своей интуиции.

— Прости, — снова повторяю я, как будто заело пластинку. — Думаю, давление из-за подачи заявлений и выпускного года сказывается сильнее, чем мне казалось.

— Ты занимаешься своими медитациями?

— Да, — лгу я, отворачиваясь, чтобы он не увидел раздражения на моём лице.

Но оно есть, и оно прожигает меня. Странная смесь страха и дискомфорта. Я не хочу, чтобы он так же, как моя мать, пытался исправить меня.

— Знаешь, тебе стоит подумать над тем, чтобы ходить со мной в спортзал. Это поможет тебе сжечь большую часть тревоги.

— Спасибо, я просто не… — я замолкаю, потому что для меня это как тонна кирпичей. Я не хочу быть с Блейком. Просто не хочу. Даже если бы Адам вообще не существовал, я бы всё равно не захотела.

Кроме того, целыми днями пялясь на него на поле для лакросса, я чувствовала, что это неправильно. Что это не для меня.

— Блейк… — начинаю я, но останавливаюсь, потому что не верю в то, что собираюсь сделать, — … думаю, мне нужно немного времени. Немного… отдыха.

— Отдыха, — повторяет он, хотя совершенно ясно, что он знает, куда я веду, и он не сердится. Не сердится, не шокирован и даже частично не тронут.

— Перерыв. Просто чтобы собраться с мыслями.

Я поворачиваюсь к нему. Он очень спокоен и тих. Через какое-то время он подходит ко мне, касается мягкими пальцами моего лица. Прикосновение нежное, но его лицо — нет. Боже, как всё запутано.

— Ты имеешь в виду перерыв на какое-то время или разрыв навсегда? — спрашивает он.

Я не знаю. Не знаю, что я имела в виду. Я вообще не знаю, что делаю. Убраться подальше от Блейка в топе моего списка желаний. Я слышу слова Мэгги в моей голове. Разве я убегаю? Это именно то, что происходит?

— Не знаю, — честно признаюсь я. — Просто мне нужно некоторое время, чтобы со всем разобраться.

— Конечно, Хлоя. Я дам тебе время. Ты знаешь, я всегда буду рядом.

Слова как будто из кинофильма, но его лицо остаётся безэмоциональным. Как будто он никудышный актер, который играет свою роль не по сценарию.

И я бы хотела знать, какой придурок написал его.

Мы спускаемся по лестнице. Он полон вежливости, когда приобнимает меня возле двери.

— Уже уходишь? — спрашивает мама.

Её взгляд мечется между нами. Чувствует проблемы в раю? Возможно. Боится сказать слово «неприятность»? Определённо.

— Да, — отвечает Блейк, почёсывая затылок. Сейчас он выглядит более расстроенным, и чутьём я понимаю, что это тоже напоказ. Как будто всё это для её блага. — Я внезапно очень устал.

— Тогда будь внимательным за рулем, — предупреждает мама. — Скажи Дэниелу, что мы передавали привет.

Мои глаза расширяются, а кровь ощущается как ледяная вода. Я поворачиваюсь к ней.

— Дэниел?

— Его отец, — напоминает мама. — Серьёзно, Хлоя, где твоя голова в последнее время?

Ошеломлённая своим ляпом, я ничего не говорю. Блейк тоже замечает это, потому что я вижу, как тонкая пленка грусти отходит от его лица, открывая первое выражение, которому я поверила в этот вечер.

Подозрение.

Глава 14