Шесть подозреваемых

Больше всего меня тревожат письма от малолетних девчонок — совсем зеленых, не старше тринадцати лет, но уже мечтающих убежать из дома, оставив семьи, ради пятнадцати минут ослепительной славы. Знали бы они, чего это стоит — сделать карьеру в Мумбаи. Прежде чем беглянка достигнет постели директора по кастингу, какой-нибудь грязный фотограф или сладкоречивый агент заманит ее работать в сауну с глубоким массажем или в захудалый бордель. Таким образом хрупкие мечты о звездной жизни разбиваются о жестокую реальность сексуального рабства.

Я никогда не отвечаю этим дурочкам, поскольку не обладаю ни склонностью вмешиваться в чужую достойную сожаления жизнь, ни властью переменить опасную траекторию обреченной судьбы. Это же закон джунглей: выживает сильнейший. Прочие отправляются в мусорную корзину истории. Или на помойку общества.

16 июня

Снова звонил Вики Рай. Он уже второй год меня преследует. Надоел хуже злого комара. Но Ракеш-джи не советует категорически от него отмахиваться. Все-таки продюсер, причем не без определенного влияния.

— Почему вы не хотите со мной поговорить? — спросил Вики Рай.

— Да потому что сказать нечего, — ответила я. — И как вы достали мой номер телефона?

— Знаю, вы меняете их каждые три месяца, но у меня свои надежные источники. А вы меня по-прежнему недооцениваете, Шабнам. Я бы столько мог для вас сделать.

— Например?

— Например, добыть вам Национальную кинопремию. У отца есть кое-какие связи в правительстве. Только не говорите, будто вам не нужна эта премия. В конце концов, она мечта любого хорошего актера. Это и есть настоящее признание.

— Что ж, в настоящее время я мало интересуюсь наградами.

— Ладно, а как насчет роли в моем новом фильме? Он называется «План Б». Акшай уже согласился. Съемки начнутся в июне.

— Никак не получится. В июне я уезжаю в Швейцарию, буду работать с господином Дхаваном.

— Если вам не выкроить месяц, может, найдется свободная ночь? Одна только ночь?

— Для чего?

— Будто сами не понимаете. Приезжайте в Дели, я все устрою. Или, хотите, я прилечу в Мумбаи?

— Я хочу одного — чтобы вы прекратили этот разговор и никогда меня больше не беспокоили, господин Вики Рай, — отчеканила я, выключая телефон.

За кого меня принимает этот подонок? Что я ему, игрушка из магазина? Надеюсь, он будет осужден за убийство Руби Джил и отправится гнить в тюрьму до конца своих дней.

30 июля

Джай Чаттерджи просто несносен; хоть головой об стенку бейся. Никто не спорит, он самый блестящий из режиссеров, однако в придачу и самый эксцентричный. Сегодня встречает меня на «РК-студиос» и предлагает сняться в новом фильме.

Я даже вся задрожала от восторга. Роль у Джая Чаттерджи — это не просто будущий мега-хит, но и целый дождь из наград и премий. Он настоящий Спилберг Болливуда.

— О чем фильм? — спросила я, силясь унять свой трепет.

— Об отношениях между юношей и девушкой.

— Расскажите про героиню.

— Это очень красивая девушка из богатой семьи, — произнес режиссер в своей обычной задумчивой манере, перебирая пальцами клавиши воображаемого рояля. — По имени… скажем, Чандни. Родители сватают ее за сына богатого промышленника, однако наша героиня случайно влюбляется в таинственного бродягу, которого зовут Кей.

— Ой, интересно! — взвизгнула я.

— Ну да. Кей одновременно как бы из нашего мира — и как бы нет. Он излучает особую гипнотическую силу, которая околдовывает Чандни с головы до пят. Девушка поддается чарам, превращается в рабыню и только теперь понимает, что незнакомец на самом деле не кто кто-нибудь, а Князь Тьмы.

— Ух ты, неужели сам дьявол?

— Exactement![25] Причем я хочу изложить историю как от лица Чандни, так и от лица Кея. Их голоса переплетутся, создавая драматическое напряжение между героями, которое станет мощной движущей силой рассказа. Что думаете?

Я перевела дух.

— По-моему, изумительно. Такого в индийском кино еще не видели. Это будет новый шедевр великого Чаттерджи.

— Значит, вы со мной? Согласны быть моей Чандни?

— Ну конечно! Ради вас я порву любые контракты. Когда начинаем работать?

— Как только найду Кея.

— Не поняла?

Режиссер помолчал, поглаживая свою клочковатую бороду.

— Я задумал создать новую нишу в кино — разгневанный молодой человек. Сколько можно скармливать зрителю одних и тех же мускулистых громил, переодевшихся героями боевиков, и загорелых придурков, прикидывающихся королями любви? Люди тоскуют по свежему воздуху, им нужны перемены. Мой Кей должен стать предвестником грядущей эпохи. Новая точка отсчета, этакий квазигерой. Личность, соединившая в себе черты героя и злодея. Суровый — и в то же время мягкий. Жесткий, но способный на нежность. Один взгляд на него растопит вам сердце, а при виде его гнева кровь будет застывать у вас в жилах.

— На эту роль идеально подходит Салим Ильяси, разве нет? — вставила я.

— У меня такое же чувство, — мрачно промолвил Чаттерджи. — Беда в том, что Салим отказывается со мной работать.

— Отказывается?

— В одном интервью я имел неосторожность задеть его покровителя, Рама Мохаммеда Томаса.

— И что же вы собираетесь делать?