Шесть причин, чтобы остаться девственницей

«Возвращайся в комнату и веди себя как настоящий мужчина!» — мысленно гаркнула на него Кэтлин.

Она вручила ему миску с овощным салатом.

— Добавь соль, перец, выжми половинку лимона и тащи в комнату. Пора спасать Эмили, иначе ее постигнет печальная участь, страшнее которой может быть только смерть под гусеницами танка.

Оливер расхохотался, но на этот раз не бросился выполнять поручение. Он отставил миску в сторону, а сам примостился на краешке стола и, болтая ногой, с улыбкой посмотрел на Кэтлин.

— Думаю, будет справедливо, если мы дадим Леону возможность немного полюбезничать с Эмили. А я лучше побуду с тобой.

Кэтлин вздохнула и осуждающе покачала головой: они действуют не по плану, но, с другой стороны, вечер только начинается, так что у нее еще будет время вернуться к тщательно продуманному сценарию. И потом было бы просто невежливо прогнать Оливера с кухни, если он хочет остаться. Разве Оливер не считается и ее другом тоже? Кэтлин, как и Эмили, не видела его целый год. Да и Леону будет полезно поболтать с Эмили. Возможно, при ближайшем рассмотрении он поймет, какая она занудная девица, и сам отстанет.

— Люблю смотреть, как женщина готовит, — сказал Оливер. — К тому же если она ухитряется готовить на кухне размером с носовой платок.

Кэтлин одним уверенным движением разрубила авокадо пополам, выкинула косточку, счистила кожуру и с ловкостью заправского повара молниеносно настрогала мякоть большими ломтями.

— Вот он — мужской шовинизм! — буркнула она, вскинув на Оливера глаза.

Но его замечание по поводу размеров кухни было абсолютной правдой. В отличие от Холли, которая бегала по своей кухне, как по футбольному полю, Кэтлин могла готовить, не сходя с места. И поскольку кроме узкого буфета и холодильника в крохотное помещение невозможно было втиснуть никакую другую мебель, вся утварь — кастрюли, сковородки, половники и молотки для отбивки мяса висели на кронштейнах, укрепленных на потолке. Поворачивая голову, Кэтлин неизменно задевала какой-нибудь предмет, он цеплял висящий рядом, и вся система со звяканьем и бряканьем приходила в движение. В данный момент над макушкой Кэтлин покачивалась тяжелая чугунная сковорода, а перед носом Оливера болтались острые ножницы для разделки дичи и зубчатое колесико для разрезания пиццы.

Баночки, пузырьки и бутылочки со специями выстроились на полках, развешанных по стенам. В углу притулилась низенькая плита, которая своим капризным характером частенько доводила Кэтлин до бешенства — стоило открыть духовку, и крышка, соскочив с крючков, оставалась у Кэтлин в руках, а чтобы вычислить температуру, нужно было обладать телепатическими способностями настоящего экстрасенса. Поэтому Кэтлин не любила, когда за ее страданиями и утомительной битвой с вредной плитой наблюдали посторонние. Однако присутствие Оливера почему-то ничуть не вызывало обычного раздражения.

— Я не ошибся насчет Эмили? — спросил Оливер. — У нее кто-то появился?

Что ему ответить? Сказать «да» — это может разжечь его аппетит… но может и отпугнуть. Сказать «нет»? И убить в нем дух соперничества. Кэтлин должна быть очень осторожна. Лучше всего дать неопределенный ответ, надо попытаться заинтересовать Оливера и одновременно подтолкнуть к решительным действиям.

— Возможно, и появился. — Кэтлин сполоснула разделочную доску и насухо вытерла нож. Затем приоткрыла холодильник и вытащила свежий огурец. — Рейчел сказала, что Эмили ездила в Корнуолл и вроде бы с кем-то там познакомилась. Но я не думаю, что это серьезно.

— А-а, так речь идет о Сэме Финче! — Оливер тряхнул волосами. — Конечно, не серьезно. — Он отправил в рот кусок авокадо и облизнул пальцы.

— Ты знал?! — удивилась Кэтлин.

— Да, он мне сам сказал, что виделся с Эмили. Сэм знаком с ней столько же, сколько и я. Там ничего серьезного быть не может. Послушай, — Оливер понизил голос, — так, значит, она по-прежнему ни с кем не спит?

Кэтлин смерила его укоризненным взглядом.

— А я откуда знаю?

— Не знаешь? — Оливер сделал невинные глаза.

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? Спроси Эмили.

— Нет, — Оливер насупился, — даже и не собираюсь. Я просто поинтересовался, все ли у нее в порядке.

— У Эмили уже есть один заботливый родственник — ее любящий брат. — Фраза прозвучала резче, чем предполагала Кэтлин.

— Злючка! Я помню, что у нее есть брат.

— И другой ей не нужен. — Кэтлин начала снимать с огурца целлофановую оболочку.

— Верно, не нужен, — согласился Оливер. — Но я привык считать себя другом Эмили. И надеюсь, она тоже относится ко мне как к человеку, на которого можно положиться, и знает, что я искренне за нее волнуюсь.

— А также надеешься, что она хорошо вела себя в твое отсутствие.

— Ты что имеешь в виду? — Оливер уставился на огурец, который Кэтлин зажала в кулаке и, пытаясь освободить от целлофана, энергично терла и двигала пленку вверх-вниз.

Сообразив, как выглядит ее машинальный жест, Кэтлин покраснела, швырнула огурец на доску, выхватила из ящика нож-пилу и одним точным ударом взрезала целлофан. Оливер вздрогнул и невольно зажмурился.

— Мы все друзья Эмили и все желаем ей счастья.