Шесть причин, чтобы остаться девственницей

— Я верю тебе. Но как бы там ни было, Оливер мне не понравился. Зачем ты его пригласила?

— Ну, были причины, — уклончиво ответила Кэтлин. — Так просто не объяснишь.

— Понятно. Но смотри, чтобы он держался подальше от Эмили.

— Это потому, что ты сам положил на нее глаз?

— Не угадала, — сладким голосом протянул Леон. — Я смотрел только на тебя, а за Эмили просто приглядывал.

— А мне показалось, ты к ней откровенно клеился.

— Но и мне не показалось, что ты отталкивала Оливера, когда он полез к тебе с поцелуями.

— Я-то как раз отталкивала. Это он пристал ко мне, а я сопротивлялась.

— Ладно, так и будем считать.

— Тогда почему ты ушел?

— Ушел, потому что разозлился.

— Леон, послушай…

— Но мог бы вернуться, прямо сейчас, если ты не против.

Именно эти слова Кэтлин и хотела услышать, ради этого она и позвонила Леону.

Кэтлин представила, как он одиноко сидит на кухне, прихлебывает остывший кофе и рассеянно листает «Файнэншл таймс». Бедолага с утра пораньше вырядился в полосатую рубашку от Томаса Пинка, натянул свои лучшие джинсы, подпоясался кожаным ремнем с блестящей пряжкой и замер у телефона.

— Да, приходи, пожалуйста, — сказала она. — Я жду.

Эмили с трудом дождалась десяти утра, решив, что в воскресенье неудобно звонить раньше, и набрала номер Холли.

— Я насчет нашей поездки в Альпы, — робко начала она.

— Не говори мне про Альпы! Лучше расскажи про вечеринку у Кэтлин. Ну, как ты это пережила? Все в порядке?

— О да, вполне. Кэтлин была невероятно мила, мы приятно провели время… Холли, — торопливо заговорила Эмили, спеша выложить заготовленную речь, прежде чем Холли начнет спорить и возмущаться, — боюсь, я не смогу с вами поехать. Понимаешь, я много думала…

— Та-ак, и о чем же ты думала?

— О том, что я должна начать действовать. Все вокруг только и твердят мне об этом. И если я задумала открыть собственный магазин, надо приниматься за дело. Так что хочу поблагодарить тебя за приглашение и отказаться. Завтра я уезжаю в Корнуолл.

— Нет, ты уезжаешь в Альпы кататься на лыжах, — безапелляционным тоном заявила Холли.

— Но…

— Никаких «но». Мы едем все вместе: ты, я, Оливер и Кэтлин с Леоном. Я уже заказала билеты. Все — отступать некуда.

— Холли, я не могу.

Эмили понимала, что должна как-то объяснить свой отказ, но у нее не хватало духу рассказать правду о вчерашнем вечере, о той панике, которая охватила ее при виде Оливера, и уж тем более сознаться в собственной трусости.

— Эмили, ты не бросишь меня, — взмолилась Холли. — Один на один с Кэтлин и Леоном, да я с ума сойду!

— Холли, я больше не могу плыть по течению и надеяться, что моя жизнь как-нибудь сама собой устроится. Так о каком отпуске может идти речь?! Я должна быть в Корнуолле, подыскивать помещение, заключать контракты с поставщиками товара, а для начала неплохо было бы написать бизнес-план, прикинуть, сколько мне понадобится денег и какой кредит брать в банке.

— Эмили, что произошло вчера? — мягко спросила Холли. Ее трудно было сбить с толку нелепыми ссылками на внезапно проснувшуюся деловую активность. — Что заставило тебя поменять решение?

— Разговор с Рейчел. Я зашла к ней перед вечеринкой, мы немного поспорили, и она сказала, что я трусиха, что я боюсь рисковать, боюсь совершить ошибку и вообще — боюсь жить.

— А ты уверена, что Рейчел имела в виду твои коммерческие начинания?

— Неважно, что имела в виду Рейчел. Она права, разве не так?

— Не знаю. — Холли сделала паузу и снова ринулась в атаку. — Но в чем я абсолютно уверена, так это в наших ближайших планах — они остаются прежними: ты едешь кататься на лыжах.

Эмили потом разберется со своим магазином, сейчас главное — затащить ее в горы. Если Холли принимала решение или ставила перед собой благородную, с ее точки зрения, цель, то, обычно мягкая и уступчивая, она превращалась в танк, который, не зная преград, идет на штурм неприступного бастиона.

— Всего пять дней — короткие пасхальные каникулы. Эмили, ты заслужила право на отдых. Отправляемся через две недели. Договорились? — спросила Холли, однако по ее голосу было понятно — вопрос не предполагает отрицательного ответа.

Эмили сдалась.

— Хорошо, договорились. — Неудобно отказываться, если тебя так упрашивают; тем более если Холли уже заказала билеты.

— Отлично. Спасибо. Да, а про вечеринку ты так и не рассказала. Как тебе показался Оливер? Он сильно изменился?

— Нет, по-моему, он остался прежним. Хотя мы почти не разговаривали. Большую часть вечера я провела с Леоном на кухне — мы мыли посуду.

— Посуду?! Это Кэтлин вас заставила?

— Нет, конечно, нет. Просто… ну, так сложились обстоятельства.

У Эмили не было никакого желания вдаваться в подробности. К счастью, Холли не стала ее пытать, очевидно посчитав, что вырванного силой обещания поехать в горы для начала вполне достаточно.