Шесть пробуждений

– Моя лаборатория была до того этичной, что становилось скучно. А тебе приходилось нарушать законы о клонировании? Твои клоны пересекались?

Врач помолчала.

– Ответить на этот вопрос должно быть легко, – сказал Хиро. – Либо «да», либо «нет», либо «я не хочу говорить об этом, Хиро; давай лучше поговорим о регби за последние двадцать пять лет».

– Просто думаю сколько, – сказала врач. – Воспоминания стираются.

– А мы пока не знаем, кому можно верить. Что ж, справедливо, – заметил Хиро.

Воспоминания. У него их было много. Детство он помнит с изумительной ясностью. А вот подробности разных жизней имели тенденцию смешиваться. И обычно он был за это благодарен.

– Я долго жила, – сказала наконец Джоанна. – Застала даже время до принятия Кодицилов.

Хиро присвистнул.

– Серьезно? Значит, тебя клонировали сразу многократно, или ты жила в золотую пору для хакеров.

– Своеобразное обозначение времени, когда люди манипулировали ДНК клонов, словно это рецепт торта, а не основополагающая матрица личности, – строго сказала Джоанна. – Время было совсем не золотое. Все больше неприятных случаев с детьми из пробирок, слушания по поводу этической стороны хакерского взлома ДНК и еще более сомнительного взлома карт мозга. Одно из величайших технологических открытий было объявлено вне закона из-за предприимчивости денежных мешков и преступных беспринципных хакеров. По-твоему, это «золотая пора»?

Хиро, рожденный после принятия Кодицилов, припомнил школьные уроки истории. «Детьми из пробирок» называли тех, кто родился с нежелательными генами, не того пола или калеками. Родители записывали матрицу ДНК и карту мозга и платили хакерам, чтобы те изменили пол, устранили увечье или даже, с неприятным чувством вспомнил он, сделали ребенка смешанной расы ближе к расе одного из родителей. Как только был запрограммирован новый, блестящий, совершенный клон, родители избавлялись от прежнего, дефектного, ребенка и пробуждали нового.

Это затрагивало не только детей. Мировых лидеров похищали и модифицировали в угоду соперникам. Любовников модифицировали согласно потребностям их партнеров. Стремительно росла сексуальная торговля. Вскоре за незаконное хакерство стали выносить смертные приговоры.

– Я не хочу сказать, что «дети из пробирок» были хороши. Но иногда требовалось вмешаться, исправляя смертельно опасный генетический дефект, и тогда хакеры помогали, не заставляя пациента снова и снова умирать от рассеянного склероза, верно? Я слышал, действительно искусный хакер мог излечить социопата. А Кодицилы положили этому конец – любому полезному хакерству. Я понимаю, почему это было сделано, но мне кажется, что запрет любого хакерства – это уже перебор.

– Если бы мы допустили хоть какие-то отступления, быстро нашлись бы лазейки. Даже после принятия законов некоторые хакеры ушли в подполье и продолжали работать. Всех тараканов не переловишь. – В голосе Джоанны зазвучала горечь. Она погладила капитана по руке. – Я всегда была против убийства старых клонов ради новых. А такое происходило гораздо чаще, чем пишут в учебниках по истории. Я сделаю все, что смогу, чтобы защитить этого клона.

– Тебе может понадобиться охранник, – сказал Хиро.

– Катрина расстроена, но не думаю, что она станет действовать. В конце концов, ей есть о чем беспокоиться и помимо этого, – сказала Джоанна. Она вздохнула и просмотрела анализ крови, выданный диагностической машиной. – Все жизненные показатели стабильны. Она перенесла тяжелую травму головы. Честно говоря, будь мы дома, мы бы получили ордер на отключение систем жизнеобеспечения и просто подвергли ее эвтаназии. Но сейчас она нам нужна живой.

– Игра в бога не такая захватывающая, как ты думаешь, – сказал Хиро. – Почему бы нам просто не снять карту ее мозга?

– И куда ее поместить? – спросила Джоанна. – У нас на борту нет хакера, и еще менее этично выращивать нового клона для сохранения ее памяти, скорее всего, поврежденной. И что тогда делать нашему капитану?

– Она, вероятно, страшно злится на нас. Вообще-то она может отправить нас на рециклирование и заменить собственными клонами, – предположил Хиро.

Джоанна улыбнулась.

– Вот видишь! Серьезно, у меня нет РИН, чтобы следить за ней, пока я отдыхаю, – значит, мне придется спать здесь. Поможешь мне лечь на вторую кровать?

Хиро поискал в медотсеке постельное белье, но не нашел.

– Наверно, простыни есть где-то на складе. Или посмотрю, не плавают ли они в коридоре.

Джоанна кивнула, сосредоточенно наблюдая за клоном капитана.

– Спасибо.

– Док? – спросил Хиро, хватая кресло с магнитными роликами на ножках и подкатывая его к постели капитана.

– М-м-м? – пробормотала Джоанна, не отрываясь от цифр.

– Ты так и не сказала, встречалась ли со своими предыдущими клонами, – сказал Хиро.

– Не встречалась. Мои жизни были довольно скучными. Мне так нравится.

– До сих пор, – заметил он.

– До сих пор, – негромко согласилась она. – По крайней мере, наш груз в безопасности. Иначе полет не имел бы смысла.

– Верно! – бодро подхватил Хиро и тут же понял, как нелепо это звучит. – Вроде как нашли бриллиант в куче дерьма.