Шесть Царств

— А то! Я же говорил что это Азиль-до-Абар и здесь все, что приходит из Сна, живет недолго. Пройдет с полчасика и призраки освободятся.

Пашка положил ловушку на пол — она уже слегка обжигала руки — и пошел собирать другие, разбросанные по залу. Хоть охотники прекратили существовать, ловушки остались в целости и сохранности, наверное, потому что в них сидели привидения из Азиль-до-Абара. Пашка собрал те, что валялись под стеной куда швырнули Игопита, потом пошел к могиле Уинорэя и откопал остальные. Он сложил их в одну кучу и смотрел, как они становятся красного цвета.

— А ты не можешь достать еще таких же? — спросил он у джинна.

— Смогу. Но придется ждать, а за это время они выберутся. Да и потом, все это лишь иллюзия, пусть и твердая. Даже если ты пересадишь их в другие, со временем они освободятся.

Пашка смотрел на ловушки и думал. И тут взгляд упал на лампу джинна.

— Слушай, а из такой же лампы они не выберутся?

— Не думаю. — мрачно ответил джинн. Ему не нравилось, что Пашка находит одно удачное решение за другим.

— А ты можешь мне сделать точно такую же?

— Могу.

— Но не из сновидения, а настоящую?

— Я же сказал, могу! Но что толку? Как ты их пересадишь из этих шкатулок в лампу? Что не подумал?

— Почему. Надо просто сделать большую лампу вокруг ловушек.

— И как ты ее понесешь?

— А никак. Мне не надо их куда-нибудь нести. У меня задача избавить от них Ахру, а не доставлять к султану.

— Ну хорошо уел! Желай.

— Я приказываю тебе создать вокруг этих ловушек лампу подобную той, в которой ты заключен.

— Исполняю.

Джин провел над ловушками ладонью, и появилась большая медная лампа. И в это время по земле прошла легкая дрожь.

— Побежали отсюда! — крикнул джинн. — Сейчас начнется землетрясение!

Пашка схватил лампу и бросился наутек. Они едва успели выбраться из огромного зала, как потолок обрушился, похоронив под собой тринадцать проклятых призраков Ахры. Пашка бежал минуты три пока джинн его не остановил.

— Да хватит трястись! Все уже кончилось.

— Уверен?

— Да.

Пашка перешел на шаг глубоко дыша. Он не помнил дорогу, но резонно рассудил — двигаться надо вверх. Спустя пять минут джинн спросил его:

— А ты хоть знаешь что сделал?

— Выполнил задание Ахры.

— Это понятно. Но кого ты только что заключил в лампу навеки?

— А почему навеки? Вроде вы джинны через какое-то время выходите из нее.

— На то мы и джинны. Наше могущество гораздо больше, чем у тех привидений. Но я не об этом. Знаешь, кто был тот старик в зале?

— Кто?

— Первый султан Ахры!

— Прости, но мне это ни о чем не говорит.

— Да ты что издеваешься! Он же легенда! Великий правитель, который взял штурмом Вабар! Правда ненадолго — пока Шайтан не вернулся, но все равно. Он освободил миллионы пленников Вабара! Ни до, ни после него такое не удавалось никому.

— И я его сделал!

— И я его сделал. Бе-бе-бе. Да без меня фиг бы ты что сделал! Кто охотников привел? Я! Кто лампу сотворил? Тоже я! Да понимаешь ли ты смертный, я только что отмстил за честь джиннов! Теперь, когда я освобожусь, меня ждет великая слава и почет!

— Да ты герой.

— Что издеваешься? Ну-ну, великим всегда завидуют…

Они шли гораздо меньше времени, чем когда спускались и наконец, вышли из дыры в земле. В Городе Призраков по-прежнему царили пустота и скука. И только теплый ветерок трепал волосы Пашки поздравляя его с победой. Пашка пошел к дворцу султана, и весело улыбался ветру. И даже заносчивый джинн не мог испортить ему настроение. Хотя и доставлял кое-какие проблемы, постоянно вознося себе дифирамбы.

— Знаешь что, замолчал бы ты. — наконец не выдержал Пашка.

— А то что?

— А у меня еще одно желание осталось, сейчас как пожелаю, чтобы ты онемел.

— Злой ты. — понурился джинн. — Все вы смертные злые. У меня не так много хорошего в жизни было, а ты и порадоваться не даешь.

— Ну ладно не обижайся. Слушай, а ведь если я тебе последнее желание не загадаю, ты дольше в лампе сидеть будешь?

— Угу.

— Ладно, тогда я желаю… чтобы ты рассказал мне какие были три первых твоих желания.

— Принести чашку кофе, отгонять мух, и помыть ванну. — еще мрачнее сказал джинн. Пашка естественно рассмеялся.