Шесть убийственных причин

— Лет в двадцать пять Элен познакомилась с одним чуваком из Вексфорда. И убежала с ним вместе. Запала на него. Никто не понимал, что она в нем нашла: конченый мудило. Переспал здесь с половиной девиц, и, как по мне, морда у него была такая, будто в роддоме его уронили на каменный пол лицом вниз. Но, как говорится, любовь зла и все такое.

— Зачем ей было убегать? — удивился следователь. — Она была уже взрослая. Это же не пятидесятые, кому какое дело, с кем она живет? — Он был женат.

— Ясно. У сплетников случился праздник.

— Они уехали в Лондон, — продолжил Райан. — Сами знаете, как здесь у нас бывает, весь город о ней говорил. Фрейзер, он, ну… знаете. Чуть удар его не хватил.

— Он таких строгих нравов?

— Нравственность его мало интересовала, дело в деньгах. Тот чувак умыкнул Элен вовсе не от страстной любви. Они поехали как следует отдохнуть на все пятьдесят тысяч. Никто и не сомневался. Никто, кроме Элен. А потом этот урод вернулся домой без нее. А наш папаша поехал за дочкой.

— Она что, стыдилась вернуться домой?

— Господи, нет, конечно, — раздраженно возразил Райан. — Она не хотела возвращаться.

Вернуться, чтобы выслушивать «я же тебе говорил»? Папа приехал, нашел ее в съемной комнате, но она отказалась с ним ехать. Уселась на кровать, вытащила бутылку виски — во всяком случае, так он рассказывал матери — и стала бухать прямо у него на глазах. Ну папа в своем репертуаре: там ее и запер.

— Запер ее в собственной квартире? — переспросил следователь, одновременно шокированный и заинтригованный.

— Сказал, что ей нужно просохнуть. Однажды он и со мной такое проделал, много лет спустя; с той разницей, что мне, пожалуй, тогда это действительно, помогло. Элен просто оттягивалась. Она, конечно, впала в тоску и взбунтовалась, но она не алкоголичка. Тем не менее он все равно запер ее там, вернулся к себе в гостиницу, а наутро пришел, уселся на пороге снаружи и объявил, что увезет ее домой, когда она придет в чувство.

— Стало быть, в итоге она все-таки поехала с ним.

Райан прикусил нижнюю губу и нахмурился.

— Он продержал ее там весь день. Даже после того, как Элен начала плакать и говорить, что ей плохо. Все равно не выпускал, — Райан сделал глубокий вдох. — Даже после того, как она начала кричать от боли.

Следователь не двигался и слушал во все уши.

— Элен не знала, что беременна. Но поняла, что с ней что-то не так. В конце концов папа вызвал скорую помощь — и то не по своей инициативе. Одна женщина из той же квартиры — при том, что квартира была из тех, где лишних вопросов не задают, — поднялась и устроила ему скандал. Фрейзеру стало неловко. Как бы там ни было, пока ехала скорая, Элен едва не умерла. У нее произошел разрыв трубы, внематочная беременность.

Глаза следователя Даунса округлились.

— В результате ей удалили матку — сложный случай, кровотечение. Элен это травмировало. В итоге она попала в… в общем, ей понадобилось лечение. Провела там несколько месяцев. Потом она вернулась в Спэниш-Коув и с тех пор живет дома.

Райан грустно пожал плечами, а потом покачал головой.

Это вовсе не означает, что сегодня она бросилась на Фрейзера. Элен живет в этом доме последние двенадцать лет и ни разу даже не ругалась с ним.

— Кого угодно можно допечь, — возразил следователь.

Райан наклонился вперед.

— Фрейзер еще и не такое выделывал, — заявил он. — Если вы ищете подозреваемых, следователь, подойдет любой из нас. Но мы оба, Элен и я, давно знаем, что папа нам сделал. А вот те, у которых якобы с ним все прекрасно, вот кто-то из них, я бы сказал, и забил его насмерть.

Кэйт

Она бы не услышала их разговор, если бы тайком не спустилась на кухню, чтобы залезть за едой в холодильник. Ей было не заснуть, прежнее счастливое состояние оказалось мимолетным.

Слишком много всего навалилось. Беспокойство из-за Чена. Чувство вины из-за того, что забыла дату, которая столько значит для Элен. Ужас из-за ощущения полной потери контроля. Даже есть не хотелось.

Она много съела в пабе. Неизвестно, какова психологическая подоплека, но в треугольных сэндвичах есть что-то такое, что разрешаешь себе съесть больше четырех, то есть одного сэндвича нормального размера. Она уничтожила их как минимум десять. А поскольку Кэйт полностью избегала мучного, это означало, что этим вечером Рубикон уже перейден.

Выгребая сыр и мясную нарезку из двухдверного холодильника, она услышала тихий рокот голосов в саду.

Кэйт подошла к окну, просто чтобы убедиться, что в сад не залезли посторонние, хотя в этих краях такое крайне маловероятно. Она увидела отца и Ану, сидящую в кресле-качалке. Фрейзер хмурился, Ана тоже выглядела озабоченной и явно не в своей тарелке.

Кэйт наклонилась к окну поближе, и голос Аны стал яснее.

— Мы дали друг другу обещание, Фрейзер. Никаких тайн.

— А еще мы дали обещание не вмешиваться в бизнес и семейные дела друг друга, Ана. Хэх, дети уже выросли. Я уже давно перестал нести за них ответственность, о чем они не замедлили мне сообщить. Теперь поздно бежать к папочке и клянчить, чтобы он все исправил.