Шесть витков следствия

— Опять, пап, уезжаешь? — повернув к отцу голову, спросил Сергей. И, не дождавшись ответа, стал просить — Не уезжай, пап, а? Прошу тебя, не уезжай.

— Так я же ненадолго. Я скоро вернусь.

Сережа, казалось, не слышал отца. В его голубоватых глазах стояли слезы.

— Почему мы здесь? — спрашивал он. — Уйдем отсюда. Чего ты молчишь? Ты же обещал. Уйдем, а? — убеждал Сережа отца, не подозревая, что его голос крепчал, что Тина Иосифовна за дверью все отчетливо слышит. — Хочу к мамке. Неправда, что она плохая. Я знаю, она хорошая, очень хорошая. Она ни разу, никогда меня пальцем не тронула, а эта…

— Потерпи, Сережа. Все будет хорошо. Обещаю тебе. А пока зазря не бунтуй, не нагоняй на себя тоску, — утешал отец.

Легко сказать: «не нагоняй», когда она сама наваливается и давит.

Стоило Федулову выйти за дверь, как Тина Иосифовна коршуном налетела на пасынка и устроила ему очередную взбучку.

— Хочешь отца увести? — кричала она. — На мозги ему давишь! Чего тебе, выкормыш,< тут недостает? Комнату, как барин, занимаешь. Сыт, книжек полно. Какого еще рожна? Ну, чего зенки распялил? Молчишь, щенок! Нет, отца я тебе не отдам. Слышишь, не отдам!..

Она сыпала и сыпала бранные слова, а потом схватила веревку и стала лупить пасынка по рукам, по плечам, по чему попало.

— Чтоб ты сгинул, гаденыш! — гаркнула мачеха наконец, бросив в мальчика веревку.

Сергей заплакал. Немного успокоившись, он решил покончить с собой. Но как? С балкона сигануть? Рискованно, сразу не помрешь. Руку или ногу сломаешь. Еще хуже будет. Отравиться? Нет, лучше всего повеситься. Веревка крепкая, на конце даже петелька есть. Продел в нее конец, и удавка готова. Он где-то читал, что так делают. Перила на балконе надежные. Голову в петлю и…

Мальчик взял в руку веревку и тут с ужасом услышал за дверью шаги мачехи. Проскользнув на балкон, он завис на перилах и шлепнулся на клумбу…

Лейтенант Корнеев поднялся на второй этаж и позвонил в квартиру № 7. Дверь открыла плотная женщина с суровым энергичным лицом, с узковатыми и невероятно подвижными глазами.

— А муж? — глянув мимо офицера вниз на лестницу, с тревогой спросила женщина. — Где мой муж?

— Федулов в отделении. Он скоро вернется, — успокоил Корнеев и спросил: — А парень? Нашелся? Он дома?

Федулова встрепенулась:

— Сережа?

— У вас сын пропал?

— Да. Но дома его нет. Где он? Что с ним?

Тина Иосифовна отступила назад, хотела было присесть на диван, но передумала. Опять взглянула на офицера и предложила ему сесть. Она заметно тушевалась, да и Корнеев чувствовал себя не в своей тарелке. Думал, что зря, видно, находится здесь, доставляет беспокойство и без того растерянной женщине. Не верилось, чтобы она была причастна к преступлению. Хотя, собственно, ничего подобного он и не имеет в виду, а лишь хочет кое-что уточнить о пропавшем ребенке. Во что был одет? Когда ушел из дома? Куда?

— При каких обстоятельствах вы в последний раз виделись с Сергеем? — спросил Корнеев.

— Это допрос?

— Скорее необходимость, — ответил Лейтенант и пояснил: — Существуют формальности, которые нам с вами, хотим мы этого или нет, придется выполнять. Так что расскажите, пожалуйста, когда ушел из дома Сергей, чем занимались вы, куда ходили/ с кем встречались. Начните по порядку.

Непроницаемые глаза Федуловой округлились. Она пренебрежительно дернула плечом:

— Чем женщина занимается в выходной день? Обед приготовила. Попылесосила, протирала мебель.

— Давно здесь живете?

— Третий год как съехались.

— А раньше где жили?

— У меня была комната в коммунальной квартире. Корнеев вернулся к начатому разговору.

— Итак, в каком часу Сергей ушел из дома?

— Около десяти.

— А где в это время были вы?

— Дома.

— Куда и зачем ушел Сергей?

— Он взял снасти и отправился на рыбалку.

Корнеев сделал паузу и спросил:

— Скажите, а как Алексей Иванович относится к сыну?

— Как? Думаю, вполне нормально.

— Дружат?

— Да, пожалуй, так.

— Не ревнуете?

Федулова неприятно хохотнула. На ее щеке, возле уха, Корнеев заметил ранку, тщательно загримированную.

— Сцен не устраиваю, — ответила она, повернувшись к офицеру боком.

— Отец с сыном вместе рыбачат?

— Бывает.

— Ив лес ездят?

— Да, ездят.

— Почему же Сергей нынче с отцом не поехал?

Федулова насупилась.

— Почему да отчего? Мне-то откуда знать.

— Вы, Тина Иосифовна, все отлично знаете, — сказал Корнеев. — Почему отговорили пасынка поехать в лес? Он долго не решался произнести слово «пасынок», не зная, как Федулова на него отреагирует, но она, казалось, пропустила его мимо ушей. — По каким соображениям?

Нехитрый прием «опережающего вопроса» сыграл свою роль.

— Была, значит, на то причина, — сдавленно проговорила она.

— Какая? — Корнеев не давал паузе затянуться.

— Форму надо было купить.

— Что же вы из доброго дела секреты строите? — укорил лейтенант. И продолжал: — Вы, значит, уехали, а Сергей на рыбалку ушел? Так?

Федулова снова промолчала, и было видно, что она что-то обдумывала.

— К нему приятель заявился, вместе они и ушли.

— Как его зовут?

— Андрей Пухов. Раньше в одной школе учились. Корнеев рассуждал вслух: