Шесть загадок дона Исидро Пароди

Шестого мая, в котором часу точно не скажу, в нескольких сантиметрах от чернильницы с Наполеоном, принадлежащей Сарленге, обнаружилась сигара. Сарленга, большой мастак дурачить клиентов, решил таким образом убедить в респектабельности заведения одного влиятельного нищего – сеньор был правой рукой директора Общества первых холодов и пришел звать Сарленгу на праздник в приют Унсуе. И вот чтобы соблазнить бородача поселиться у нас, Сарленга угостил его сигарой. Тот, разумеется, долго упрашивать себя не заставил; схватил сигару и тотчас раскурил, словно он сам Папа римский. Но стоило этому дону Куряке сделать первую глубокую затяжку, как подлая сигара возьми и взорвись, и рожа важного гостя сделалась черной от копоти. Ну и видок у него был! Мы, те, кто подглядел эту сцену, прямо покатились со смеху. После такой шуточки простофиля, натурально, поспешил убраться восвояси, так что заведение лишилось надежды заполучить выгодного клиента. Сарленга сильно разгневался и стал вынюхивать, какой шут полосатый подложил на стол сигару с сюрпризом. Мое золотое правило – не спорить с бешеными психами. Я как ни в чем не бывало повернул к себе и чуть не столкнулся с деревенщиной, который шел мне навстречу выпучив глаза, словно в трансе. Дело в том, что он вошел в кабинет Сарленги без спросу – а уж хуже проступка не бывает – и, шагнув к хозяину, заявил: «Эту сигару с сюрпризом подкинул я. Потому что у меня на того типа зуб». Гордыня – вот что погубит Лимардо, шепнул я чуть слышно. Ведь взял и выложил все начистоту – а кто его за язык тянул? Мог же за него и кто другой ответить. Люди с пониманием ни в жисть ни в чем не сознаются… А видели бы вы, как чудно повел себя Сарленга! Только плечами пожал да плюнул на пол, словно был не в своем же собственном доме. И гнев с него вмиг слетел, ровно ничего и не произошло. Потом задумчивым сделался… Как я смекнул, он дал слабину, испугавшись, что, наподдай он злодею, кое-кто из нас не раздумывая в тот же вечер покинет заведение, воспользовавшись тем, что он, как всегда, заснет крепким сном, покончив с дневными хлопотами.

А Лимардо после этого слонялся как неприкаянный, потому что хозяин одержал над ним моральную победу, а мы остались при своем удовольствии. Ipso facto я почуял обман: фортель с сигарой учудил никак не наш деревенщина – ему, дураку, такого не удумать. К тому же до нас дошли сплетни о том, что сеньорита сестрица Файнберга снова крутит любовь с одним из совладельцев магазина смешных ужасов, расположенного на углу Пуэйрредона и Валентина Гомеса.