Шесть желтых лопат

Между миссис Монтгомери и детьми возникла даже родственная связь, настолько они ей стали близки.

Старшей девочке было 14, а мальчику 13 лет. Дальше были дети девяти, восьми, семи и шести лет.

(Знаете, читатель, так приятно, иногда заходить в свои фантазии. Вот сейчас там, например, этот великолепный, наполненный солнечным светом, и детским смехом сад, так бы и не выходил оттуда никогда.

Но осторожно! Здесь водятся монстры! В самых укромных, темных уголках…)

Я конечно хотела бы описать, как они бежали навстречу, как миссис Монтгомери, принимала у себя сирот, чём занимала, чём угощала, но один недавний рецензор, посоветовал писать покороче, и поэтому переходим к основной сути.

Итак, пока, наши главные персонажи, проводят время вместе, в саду…

***

Следующий день, должен был пройти у воспитанников в приюте.

Зара и Эдвин-старшие дети, переглянулись. Младшие, окружили Элизу.

–Теперь ты наша мама, ты наша мама, навсегда, навсегда!

Миссис Монтгомери обняла и расцеловала своих подопечных на прощание.

Когда сироты оказались за воротами прекрасного сада, они остановились и о чем-то зашушукались.

–Но нам так страшно! -заплакали малыши.

–Ничего в этом страшного нет, строгим тоном отвечали им старшие дети…И в их глазах исчезла детская мягкость и беспечность, они стали ледяными.

Дети поспешили в приют, и не потому что боялась строгости монахинь. Их звали голоса темных ангелов, которые незамедлительно требовали отправиться в путь…

***

В эту ночь Элизе плохо спалось, и не потому что было ужасно душно. Смутное предчувствие беды, превратило ее сердце в маленький, едва бьющийся, клубок.

–И чего ж это я? -Она несколько раз шумно втянула воздух, потом перевернулась и скинула одеяло. Вот так полегче, так я, наверное усну.

Неожиданно она осознала, что в доме, кроме нее никого нет.

Дети, как и полагалось, сейчас были в приюте, а слуги оставались у нее на ночь, очень редко. Боятся совершенно нечего, в доме надёжные запоры, и все-таки, она боялась, боялась как никогда в своей жизни.

В саду послышался тихий шорох. Знаете, в любом саду есть присущие, только ему звуки, особенно ночью. Но этот звук был совсем другой, чуждый, незнакомый…

Миссис Монтгомери прильнула к кровати, ее глаза расширились от ужаса. Она так лежала и прислушивалась вне себя от страха.

–Шорх, шорх, -словно, кто-то скреб чем-то железным по земле. Затем все стихло.

–Скоро пора садить урожай, нам пора садить урожай,-где-то, очень тихо запел тонкий детский голосок. Или ей показалось?

Абсолютно черная темень, насунулась на нее из всех углов. Лишь только печальный лик полной луны, безмятежно взирал на нее в окно спальни, подернутое прозрачной шторой.

–Нам пора сажать, нам пора сажать. Где же ты, мама? -повторил голос из темного сада.

Неожиданно чьи-то маленькие, но очень сильные руки, ухватили ее край ночнушки, и моментально стащили на пол.

Миссис Монтгомери истошно закричала, она очень сильно всем телом приложилась, о твердую поверхность, вдобавок полы ночнушки задрались, обнажая стройные ноги в белоснежных панталонах, отделанных изящными кружевами.

Наверное, похититель был не один. Так как, кто-то, бесцеремонно потянул полы ночнушки ещё выше и попытался завязать ее над головой у бедной Элизабет, другие ухватили ее за ноги и потянули по комнате.

–А,-А,-А,-взвыла миссис, от ужаса и боли, несколько раз приложившись, прекрасным фейсом о края ступеней собственной лестницы.

Кто-то подтолкнул ее сзади, очевидно ногой, и скорее всего для ускорения.

Похитители были бесцеремонны и молчаливы. Даже тяжёлого дыхания не было слышно, словно они волоча ее по полу, не прилагали никаких усилий, либо были мертвы.

От сильного толчка, миссис Монтгомери, кубарем скатилась вниз по ступеням, приземлившись с глухим шлепком.

На несколько секунд дама потеряла сознание. Затем из ее сжатого ужасом горла донёсся слабый стон, что-то подперло ее грудную клетку. Вероятно, жуткое падение стало причиной перелома сразу нескольких ребер.

Узел завязанный из ночнушки, у нее на голове, ослабел и развязался.

Бедная Элизабет попыталась освободиться. Она осторожно стянула тонкую ткань с побитого, покрытого синяками и кровоподтеками лица, и то, что она увидела заставило ее закричать…

Ее окружили, небольшие, абсолютно черные трупы, но они жили и двигались. Черные куски сгоревшей плоти, то и дело отваливались от них. Чувствительный нос Элизабет уловил запах гари. Пустые обгоревшие глазницы, откуда не так давно вытекли от нестерпимого жара, глазные яблоки, с интересом уставились на женщину.

Неожиданно луна вышла из-за туч, ее призрачный серебристый свет залил гостиную. И вот в этом сумрачном свете трупы преобразились, они стали детьми, маленькими молчаливыми приведениями, безучастно взиравшими на нее. Они улыбались.

Затем привидения вновь ухватили вопящую, сопротивляющуюся женщину и вытянули ее в сад.

Очнулась миссис Монтгомери на краю, свежевырытой глубокой ямы. И в тоже мгновение с громким жалобным криком полетела вниз.