Шестая батарея

— Это старшина нашей батареи Зубиньский. Опытный вояка. А в данный момент начальник училища решает, кого назначить командиром батареи. Вы свободны, Чарковский, можете отдыхать. С ребятами останется Зубиньский.

Фамилия ему ничего не говорила. Марковский неуверенно поглядывал на подофицера, и тот, перехватив его взгляд, подошел к нему.

— Разрешите представиться, товарищ подпоручник, старший фейерверкер[10] Зубиньский.

Застигнутый врасплох, Марковский смущенно поздоровался с ним, неуверенно пробормотал свою фамилию и, чувствуя крепкое рукопожатие старшего фейерверкера, заметил одновременно в его глазах заговорщический огонек, который, правда, тотчас же погас.

Подпоручник Марковский еще до войны закончил офицерское училище в Торуне и собирался стать кадровым офицером. Среди курсантов он слыл компанейским парнем, веселым, дружелюбным, общительным, незаменимым на вечеринках и пьянках. Он был хорошим спортсменом, прекрасно ездил верхом и неплохо играл в волейбол. У женщин имел всегда успех. И начальство любило его.

Во время войны Марковский укрылся в глухой деревушке. Занимался немного конспиративной деятельностью против оккупантов, развлекался как мог. После освобождения страны от гитлеровцев пережил серьезный конфликт. Молодые люди из его окружения не прекратили свою конспиративную деятельность, но уже против новой Польши. Марковский долго колебался, как ему быть. В конце концов решил порвать с ними.

Вскоре он встретил одного из своих давних, еще довоенных, знакомых, который служил теперь в штабе. Тот уговорил его вступить добровольцем в Войско Польское.

— Не теряйте времени. Приходите завтра с утра, и я постараюсь вас куда-нибудь определить. Могу направить в создаваемое в Хелме офицерское училище, где сможете спокойно просидеть до конца войны.

Марковского устраивало такое предложение. Война шла к концу, но впереди еще было немало тяжелых, кровопролитных боев. Какой же ему смысл лезть под пули?

В Хелм он явился спустя два дня после этого разговора. Вначале его назначили адъютантом к полковнику Ольчику, но пробыл он у него всего один день — не справился с многочисленными обязанностями. После этого Ольчик хотел было доверить ему командование одной из формируемых батарей, но и тут подпоручника постигла неудача. Экзамен, который устроил ему полковник, он фактически завалил. Выяснилось, что за пять лет оккупации Чарковский забыл почти все, чему его учили в Торуне. Ольчик покачал головой, порекомендовал ему основательно подтянуться и… назначил командиром взвода.

Чарковский вначале это тяжело переживал, но, будучи оптимистом по натуре, вскоре позабыл обо всем. Был рад, что обязанности адъютанта, которые занимали у него много времени, перешли к кому-то другому. Через несколько дней его вместе с поручником Лисом направили в Люблин отобрать в запасном полку кандидатов в училище…

Там у него оказалась масса свободного времени. Лис беседовал с офицерами запасного полка, разговаривал с новобранцами, одним словом, был занят с утра до позднего вечера. Чарковский же никаких поручений не имел, изнывал от скуки, бродил по городу. Там он встретил многих знакомых. Неприятный осадок остался у него только от разговора с товарищем по оккупации, энэсзетовцем. Тот пытался уговорить Чарковского включиться в подпольную работу против новой Польши.

Чарковский слушал его без особого энтузиазма, а в конце беседы категорически заявил, что к конспиративной деятельности возвращаться не намерен. Они расстались, не подав друг другу руки.

Когда Лис отобрал необходимое число кандидатов и закончил свою работу в запасном полку, они привели колонну новобранцев на вокзал. Погрузившись в вагоны, долго ждали в тупике, пока наконец поезд, который тянул старенький паровоз, не потащился в сторону Хелма, останавливаясь на каждой станции.

Чарковский возвращался в училище в безмятежном настроении. Он уже успел познакомиться с несколькими офицерами, встретил приятеля из Торуня, подыскал себе хорошую квартиру. Сидя в шумном вагоне, смотрел на медленно уходящие назад телеграфные столбы.

«Наконец-то поживу спокойно, — с облегчением подумал он. — Вовремя покончил со всем этим ребячеством…»

IV

Отборочная комиссия шестой батареи должна была начать свою работу на следующий день. В ее состав входили начальник училища полковник Ольчик, представитель отдела политико-воспитательной работы,[11] который замещал капитана Орликовского, уехавшего куда-то по служебным делам, поручник Лис, командир шестой батареи поручник Казуба и его замполит подпоручник Слотницкий.

Лис предложил пригласить на заседание комиссии и Чарковского, который дорогой сдружился с новобранцами и мог бы дополнить их характеристики.

Комиссия приступила к работе сразу же после завтрака. Дневальный вызывал по алфавиту кандидатов и группами по пять человек отводил оробевших, нервничавших ребят по длинному коридору к кабинету, в котором заседала комиссия. Оставлял их у двери, а сам входил в кабинет и докладывал поименно о прибывших.