Шестая организация

   Распрощавшись с дедом, я решил еще немного прогуляться, прежде чем возвращаться в здание Шестерки.

   Это было довольно странно - ходить по городу, смотреть на женщин, на витрины, на вывески баров и кафе и понимать, что тебе ничего не нужно. Жутковато немного - как будто этому городу, в котором я родился и вырос, я больше не принадлежал. Чтобы не чувствовать себя последним изгоем, зашел в книжный магазин и долго скользил невидящим взглядом по полкам. Молодая продавщица, - симпатичная пухленькая брюнетка, - поинтересовалась, что меня интересует, с довольно приветливой улыбкой. Может, продавцов всех обучают так улыбаться даже при виде крапчатых спинорогов, но мне было приятнее думать, что я выгляжу лучше, чем мне самому кажется.

   Дабы на всякий случай убедить девушку, что бледный и синий я из-за мороза, а книгу ищу не для того, чтобы самокрутки из листов делать, я принялся выбирать книгу всерьез. Сообща мы решили, что для "убивания лишнего времени на работе" пригодится последний "лидер продаж", "книга, потрясшая мир", хоррор "Подлинная история настоящего кровопийцы". Короче, я позволил впарить себе какую-то гадость в аляпистой обложке и заодно получил номер телефона продавщицы. Не выкинул - сам не знаю, почему.

   В общем, вернулся я даже немного позже, чем планировал, и потому, наверное, застал просителя. На важного работодателя парень примерно моего возраста походил мало, и я решил, что он из тех, кто впервые хочет о чем-то договориться с Шестой организацией, не знает ни расценок, ни правил, и вообще отчаянно робеет обращаться в предприятие, заслужившее столь сомнительную репутацию. Иначе отчего бы ему топтаться у входа, не решаясь зайти?

   Хилый, бледный, сутулый и не представляющий никакой опасности, по крайней мере, на первый взгляд, он сжимал в руках черную папку и оглядывался по сторонам.

   - А вы поздновато, - миролюбиво заметил я, взбегая по ступенькам и пряча ключи от машины в карман. - Но Эш, думаю, вас примет. Договаривались о встрече?

   - Можно и так сказать, - голос у него оказался неожиданно глухим. - А вы... - он хотел что-то спросить, но передумал. - А это Шестая организация?

   Я задумчиво посмотрел на большую шестерку в круге, намалеванную на высокой двустворчатой двери.

   - Простите, - сдержанно сказал парень. - Просто я впервые здесь.

   Он огляделся снова, как будто в надежде заметить что-то новое, а потом добавил:

   - А вы работник?

   Я кивнул, с трудом сдерживая желание указать на дверь со словами: "А вот это дверь, смотрите. Ее можно открыть. А это дверная ручка". Следующий вопрос понравился мне еще больше.

   - А сколько будет... двадцать два плюс сто шестьдесят четыре?

   - Сто девяносто... Сто восемьдесят шесть, - посчитал я. Ему что, кто-то наплел, что все мы в Шестерке тупоголовы настолько, что считаем только количество патронов в обойме?

   - Впервые вижу такого бодрого и сообразительного зомби, - поразился парень.

   Проклятье! Я самый везучий человек на свете!

   - Впервые вижу такого вежливого некроманта, - осторожно ответил я, толкая дверь. - А то все "поднимайся, гад!" да "вылазь уже, ждать надоело!"...

   - Это и вправду иногда надоедает... - он автоматически последовал за мной.

   В холле он аккуратно снял линзы и спрятал в маленький пластиковый футляр. Нормальные люди при встрече с работодателем снимают шляпы и шапки, а некроманты - линзы. Да и не было у него шапки.

   Глаза некроманта частично заменяют его рекомендательное письмо - в радужке имеются так называемые "расколы", по которым можно с ходу определить, какой силы некромант. Обычно "расколы" либо очень светлые по сравнению с цветом глаз, либо очень темные, но бывают и исключения. У Цое такой есть, едва заметный, лишь в правом глазу - пара тонких черточек черного цвета на светло-серой радужке.

   Если верить первым упоминаниям о некромантах, такой отличительный признак сопровождал их дар всегда - и пару веков за него сжигали и колесовали. Много позже, когда некромантия сначала стала заработком, а потом профессией и наукой, ученые пытались выяснить, как способность поднимать мертвецов из могил и подчинять своей воле влияет на цвет глаз. И даже выяснили, когда привлекли астрологов, - "раскол" назвали "отпечатком загробного мира", связали с планетой Ириктус и спутником Тускана, опубликовали с десяток малопонятных работ и вызвали целую волну псевдонаучной мути с названиями вроде "Некромантия - дар свыше или проклятье?", "Планеты и живые мертвецы - за нас или против?". Сами некроманты объясняли, что из-за "раскола" у них в определенные моменты происходит что-то вроде двойного видения, разделения, расфокусировки зрения на формы жизни и формы нежизни.

   - Ты неправильный мертвец, - "раскол" у пришедшего занимал большую часть радужки на левом глазу и половину на правом, и был очень бледным, светло-голубым, отчего казалось, что его глаза затянуты бельмами. - В тебе живет дух.

   Теперь пришла его очередь мысленно ругаться, я полагаю.

   - Живой труп... Это невозможно.

   Он говорил спокойно, словно бы каждым словом лишь отмечая непреложную истину.

   - Так было, - ответил я.