Шестьдесят рассказов

Но вряд ли стоит употреблять здесь термин «ситуация», неявно предполагающий совокупность обстоятельств, ведущую к некоей развязке, к некоему снятию напряжения; никаких ситуаций не было и в помине,- только нависший над городом шар: темно-серый и темно-коричневый тона, превалировавшие в его окраске, резко контрастировали со светло-ореховыми и тускловато-желтыми включениями. Намеренное отсутствие доводки вкупе с умелым монтажом придавали поверхности грубоватую, неухоженную фактуру, продуманно размещенные во внутренней полости балластные грузы служили якорями, крепившими эту гигантскую, изменчивой формы массу в целом ряде точек. Это теперь информационные средства обрушивают на нас целый поток оригинальных идей, работ, исполненных несомненного изящества, и являющихся одновременно этапными в истории надувательства, в тот же момент не было ничего, кроме этого конкретного шара,накрывшего Манхэттен.

Еще были реакции. Некоторые люди находили шар «интересным». Такой ответ на огромность шара, на неожиданность его появления над городом может показаться неадекватным, но, с другой стороны, если принять во внимание отсутствие массовой истерии и прочих социально обусловленных проявлений озабоченности, его можно назвать взвешенным и «зрелым». Поначалу было некоторое количество споров относительно «смысла» шара, однако они быстро стихли, мы так давно научились не придавать смыслам решающего значения, что их поисками занимаются теперь крайне редко, ну, разве что в случаях, связанных с простейшими, безобиднейшими явлениями. Было достигнуто согласие, что раз уж смысл шара никогда не станет известен с абсолютной точностью, дальнейшее его обсуждение совершенно бессмысленно, или, во всяком случае, менее осмысленно, чем действия тех, кто, например, подвешивал на некоторых улицах к тусклосерому брюху шара синие и зеленые бумажные фонарики, или тех, кто с восторгом хватался за возможность написать на той же самой поверхности послания миру, декларируя свою готовность к исполнению некоторых противоестественных действий, либо аналогичную готовность своих знакомых.

Бесстрашные дети прыгали, особенно в тех местах, где шар парил совсем близко к зданиям, так что промежуток между ними составлял считанные дюймы, либо в местах, где шар вступал в прямое соприкосновение со зданием, чуть-чуть прижимаясь к какой-либо из его сторон, так что шар и здание казались единым целым. Верхняя поверхность (извините за тавтологию) была структурирована таким образом, что получался некий «ландшафт», небольшие долины чередовались с небольшими же возвышенностями и холмиками, взобравшись на шар, вы могли совершить прогулку или даже путешествие из одного места в другое. Было очень приятно спускаться бегом по пологому склону и тут же подниматься по противоположному, столь же пологому, или перепрыгивать через узкие расщелины. Упругая поверхность позволяла прыгать на ней, как на батуте, или даже падать, буде вам того захочется. Возможность всех этих, а также и многих других движений, открывавшаяся при обследовании «верхней» стороны шара, приводила в бешеный восторг детей, привыкших к плоской, жесткой шкуре города. Однако шар был запущен отнюдь не на потеху детям.

К тому же количество людей, детей и взрослых, рискнувших воспользоваться вышеописанными возможностями, было совсем не так велико, как можно бы ожидать, наблюдалась некая робость, отсутствие доверия к шару. Более того, случались и проявления враждебности. По той причине, что мы удачно спрятали насосы, подававшие гелий во внутреннюю полость, а также из-за необъятных размеров оболочки, не позволявших блюстителям порядка определить положение источника - то есть точки, откуда поступал газ - те из городских чиновников, под чью ответственность подпадают обычно подобные явления, выказывали заметную досаду. Раздражала явная бесцельность шара (как, впрочем, и само его присутствие). Напиши мы на оболочке огромными буквами что-нибудь вроде «ПРОВЕРКА РЕЗУЛЬТАТОВ ЛАБОРАТОРНОГО ЭКСПЕРИМЕНТА» или «ЭФФЕКТИВНЕЕ НА 18%», эту трудность удалось бы обойти. Однако я и думать о таком не мог. В целом власти проявляли удивительную - если учесть грандиозные масштабы аномалии - терпимость, объяснявшуюся, во-первых, результатами секретных ночных экспериментов, однозначно показавших полную невозможность убрать или уничтожить шар, во-вторых же, все растущей симпатией (не без примеси ранее упомянутой враждебности), проявлявшейся по отношению к шару рядовыми гражданами.