Читаем Шестьдесят рассказов полностью

Огромное спасибо! и наилучшие пожелания! Ваш,

Р.Рондорфер

Что ж, я был прав в нежелании читать это письмо. Этот человек интересуется (что весьма любезно с его стороны) тем, что меня уже не интересует. Откуда ему знать, что я пребываю в этом несчастнейшем из состояний - между образами?

Но теперь со мной случилось нечто новое.

собаки как роскошь (зачем они нам?)

ГОНЧИЕ ПСЫ

павшие, как павшие ангелы

освежеванные собаки? падают? мускулатура

sans скелет?

Но тут нужна большая осторожность. Иногда образ оказывается не образом, а всего лишь идеей. Люди растрачивают годы понапрасну.

Яхотел лицо собаки. Прежний мой образ, Зевающий Человек, был безликим (не считая провала в том месте, где рот -зевка, как такового) теперь же я хотел лицо собаки. Я хотел выражение ее лица - падая. Я обдумывал варианты: улыбаясь, заходясь криком. И все промежуточные.

грязные собаки и чистыесверхчистые собаки, лабораторные животныешвыряние, метание собак собаки,летящие вряд, цепочкойвзорванный образ Падучей Собаки голова,сердце, печень, легкие

собачиться

насобачиться собачиться?

яговорю ему мерзости, он говорит мне мерзости и обамы низко падаем вешать собак - ивешать собак

но хватит словесной игры. Тряпичные падающие собаки сатиновая собака и т. д. и т. д. Падающие клочья тряпичных падающих собак. Или толстая фанера слоями, между слоями просветы в дюйм или два. Как старинныйтриплан, потерпевший аварию.

маленькая собачка до старости курок?

но довольно играть словами

Крошечные, калибра колибри падучие собаки

Каникулы?

Скопившиеся в углах под потолком высокойкомнаты 14-17 футов

шеренгами и рядами, кверху лапами.

Теперь я окончательно понял, что это и есть мой новый образ, Падучий Пес. Мой старый образ, Зевающий Человек отслужил свое. Я создал до двух тысяч Зевающих Человеков изо всех возможных материалов, они мне сильно прискучили. Образы истираются, блекнут, самоопустошаются. Семь долгих, вполне благополучных лет мы жили с Зевающим Человеком душа в душу, однако… Однако теперь у меня есть Падучий Пес, какое счастье.

(полеты? полотна?)

падучих псов, плоские падучие псы, подобные парусам падение многоцветных флюоресцирующих псов

я недостаточно скептичен? или достаточно? можно проверить

собака лает ветер носит караван идет соблазнительные соболезнования

я излишне ошеломлен

обстоятельствами

внезапность

боль

но это дар свыше, спасибо любишь меня люби мою

станиоль?

И тогда я встал, отряхнул подбородок. Молчащая собака так и стояла, где стояла. Я подошел к ней, осторожно. Она не шелохнулась. Я должен был бы задуматься, что это и к чему, Падучая Собака, но я совсем не был обязан задумываться прямо здесь и сейчас, я смогу поза- думываться после. Я обвил руками ее живот, и мы стремглав бросились в мастерскую.


ПОЛИЦЕЙСКИЙ БАЛ


Полисмен Гораций готовил Диких Плимутроковых Куриц для особого ужина. Эти дикие курицы промерзли, как ледышки, думал Гораций. На нем были синие форменные брюки.

В каждую из Диких куриц был вложен пластиковый пакетик с потрохами. Гораций взял щипцы и извлек из куриных утроб мороженые потроха. Сегодня у нас Полицейский бал, думал Гораций. Мы будем танцевать всю ночь напролет. Но сперва эти дикие курицы должны отправиться в трехсотпятидесятиградусную духовку.

Гораций начищал свои черные, парадные сапоги. Даст ли Марго сегодня? Сегодня, в эту ночь из ночей? Ну а если нет… Гораций долго взирал на птичьи шеи, напрочь оторванные щипцами. Нет, думал он, это недостойные мысли, ибо я - сотрудник правоохранительных сил. Я должен стараться держать свою ярость под контролем. Я должен стараться подавать пример остальным людям. Потому что если они потеряют веру в нас… в людей всинем…

Во мраке, на ближних подступах к Полицейскому балу, хоронились ужасы, подстерегавшие Горация и Марго.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Стилист
Стилист

Владимир Соловьев, человек, в которого когда-то была влюблена Настя Каменская, ныне преуспевающий переводчик и глубоко несчастный инвалид. Оперативная ситуация потребовала, чтобы Настя вновь встретилась с ним и начала сложную психологическую игру. Слишком многое связано с коттеджным поселком, где живет Соловьев: похоже, здесь обитает маньяк, убивший девятерых юношей. А тут еще в коттедже Соловьева происходит двойное убийство. Опять маньяк? Или что-то другое? Настя чувствует – разгадка где-то рядом. Но что поможет найти ее? Может быть, стихи старинного японского поэта?..

Александра Борисовна Маринина , Александра Маринина , Василиса Завалинка , Василиса Завалинка , Геннадий Борисович Марченко , Марченко Геннадий Борисович

Детективы / Проза / Незавершенное / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Полицейские детективы / Современная проза