Читаем Шестьдесят рассказов полностью

Я покинул квартиру Амелии и вступил в октябрьский день. День умирал, уступая место темной ночи, однако некоторое количество солнечного сияния все еще согревало искусно обтесанные булыжники уличной мостовой. Многочисленные горожане как мужского, так и женского пола поспешали туда и сюда по своим немаловажным делам, каждый agitatoшаг причинял несущественный ущерб лоску серого, превосходно выглаженного тротуара. Недозрелые граждане различных размеров теснились перед большим, напоминающим фабрику строением, где при посредстве наисовременнейших технологий их преобразовывали в безупречно мыслящих, правильно поступающих представителей трех общественных классов - нижнего, среднего и высшего среднего. Некоторое количество вышеупомянутых было вовлечено в лудические состязания с применением мячей, каковые швырялись в мимопроезжающие экипажи и отскакивали после попадания в цель в самых непредсказуемых направлениях. Там и сям располагались и кричали их смотрители. Никак не смешивались с этим бурным кипением рядовые обыватели квартала - приказчики, rentiers,холопы, торговцы вредоносными снадобьями, потребители крепленого вина, тетушки, девушки в джинсах, улучшенных аппликациями в виде розовых бутонов, размещенными в междуягодичной расщелине, практиционеры проповеднического мошенничества и тому подобные. Два офицера военно-морской полиции ударяли дебильного морского скаута длинными, изящной формы дубинками, находясь под впечатлением, что имеют на то полное право. Некий человек ругался красиво звучащими ругательными словами в адрес небольшого желтого автомобиля, итальянского по происхождению, каковой соединил свой бампер с другим бампером, бамперы оные тесно сплелись, подобно нескромным любовникам, увлеченным процессом любви. Человек, избравший себе профессией органо-растительную торговлю, стоял в кузове грузовика, восхваляя помидоры; вышеупомянутый индивид бугрился помидорообразными мышцами и горел желанием удовлетворить свои минимальные суточные потребности. Несколько личностей, чья жизненная стезя - сумасшествие, переполняли вечерний воздух сладкоголосием своих стонов и проклятий, равно как и утонченной музыкой с корнем выдираемых волос.


Дума


Амелия скептична, подумал я.


Список использованного



справочного материала


Нет смысла доказывать, что формулировка моего плана зго-трансплантации была бы невозможна без предварительного ознакомления с вопросом. Из огромного количества изученных мной источников наиболее ценными оказались следующие: «Порочность» Бертини, «Самозащита для женщин и молодых девушек» Берча, «Концепция эго» Бурта, «Себялюбие» Гордона, работа Дебари «Личность и общество в эпоху Мин», «Омерзительное эго» Клата, «Вооруженное эго» Кроули, «Эгоизм» Лебетта, «Поблекшее эго» Лилли, «Самодовольство» Макфи, «Эго. Введение» Мейерса, «Самоконтроль» Па- рамананды, «Методы самооправдания» Райта, «Заплутавшееся эго» Ричардса, «Самоистязание» Сэмьюэлса, «Самоотречение у крыс» Скиннера, «Самоуничтожение»

Соренсена, «Самоупорядочение» Теллера, «Многоцветное эго» Уинзора и Ньютона, «Самосомнение» Уинтермана, «Эго как предлог» Флаксмана, «Самообман» Фингаретте, «Самодвижущиеся экипажи» Хикеля. Эти работы лишний раз подчеркнули факт, известный мне и ранее, что эго есть омерзительный негодяй, прерыватель сна, омра- чатель бодрствования, межличностное зверство, ненасытная пасть, вечно голодное брюхо. Единственным верным решением проблемы - в моем понимании - была трансплантация в эту полость нейтральных либо частично инертных материалов.


Нейтральные либо частично инертные



материалы



пересекают реку


Появилась девушка с флягой.

- Не найдется ли у вас вина, s'il vous plaifl

- Ну вот, опять требование,- сказал мистер Хокинс.- Их копится все больше и больше.

- Некоторые люди не желают понимать, что они члены стада, - сказал мистер Беллоуз.

Девушка повернулась к Домье.

- Так вы намерены поместить всех нас в эту грязную воду?- спросила она, указывая пальцем на реку.- Купно с нашей одеждой и нашими личными вещами?

- Да там же брод,- сказал Домье.- Воды всего по колено.

- А что на том берегу? Стрелки? О, это просто великолепно! Tres intelligent.

- Как ваше имя, мисс?

- Селеста,- сказала девушка.- Возможно, в этой воде водятся гадюки? Ядозубы?

- Возможно,- согласился Домье.- Но они не причинят вам вреда. Если увидите такую - обойдите стороной, вот и вся недолга.

- Премного благодарна. Что касается меня, то я останусь здесь. Думаю, остальные девушки поступят аналогичным образом.

- Селеста, но ведь вы не будете рассказывать им про ядозубов в воде, не будете, верно?

- В этом нет никакой необходимости. Они могут сами позаботиться о себе.- Селеста на секунду смолкла,- Возможно, у вас есть весьма разумный план, как обмануть этих стрелков?

Ее не назовешь красавицей, думал Домье, но фигурка приятная.

- Мой папа юрист,- сказала Селеста.- L'avocat

- Ну и?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Стилист
Стилист

Владимир Соловьев, человек, в которого когда-то была влюблена Настя Каменская, ныне преуспевающий переводчик и глубоко несчастный инвалид. Оперативная ситуация потребовала, чтобы Настя вновь встретилась с ним и начала сложную психологическую игру. Слишком многое связано с коттеджным поселком, где живет Соловьев: похоже, здесь обитает маньяк, убивший девятерых юношей. А тут еще в коттедже Соловьева происходит двойное убийство. Опять маньяк? Или что-то другое? Настя чувствует – разгадка где-то рядом. Но что поможет найти ее? Может быть, стихи старинного японского поэта?..

Александра Борисовна Маринина , Александра Маринина , Василиса Завалинка , Василиса Завалинка , Геннадий Борисович Марченко , Марченко Геннадий Борисович

Детективы / Проза / Незавершенное / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Полицейские детективы / Современная проза