Шестерёнки апокалипсиса (Нужно больше древесины!) (СИ)

Находка оказалась очень стоящей: в багажнике «каблука», внутрь которого проникнуть оказалось довольно нетривиальной задачей, обнаружилось несколько коробок тушёнки. Парень не сдержал победного крика, и, схватив драгоценную добычу в охапку, со всех ног бросился к грузовику.

— Эй, чё кричишь? Опять «хрустнуло»?

— Я тушёнку нашёл! Несколько коробок!..

— Ого! Вот это царский подгон, ёмана! Тащи скорей сюда, я их вместе с банками сожру!..

— Тише ты! Девочек разбудишь!

— Тушёнка? Я слышала слово тушёнка… — Раздался явно заспанный голос Кристины. — Ради такого, не жалко и проснуться!..

Часть драгоценной добычи была тут же пожарена, прямо в жестянках. Столовый прибор нашёлся на всех только один — перочинный ножик, со встроенными вилкой, ложкой и прочими нужными мелочами — поэтому, приходилось передавать его по кругу, и есть по очереди.

И опять эта голая тушёнка, без всего, показалась вкуснейшим блюдом, деликатесом, как до того простая кипячёная вода… Молча, не сговариваясь, они ставили на огонь банку за банкой, и так же молча приговаривали их. Когда этот праздник желудка всё же закончился — осталась едва ли половина от найденного…

— Ай, хорошо! Ай да молодец, Валера! — сыто рыгнув, отвалился назад Евген и выкинул прямо на улицу пустую банку.

— Ты бы не мусорил, что ли… — скривился парень.

— А чё? Тут и без нас уже, навалено всякого. Так что, хуже не будет.

— И всё равно…

— Да ладно, брось. Эта, дровишек бы ещё! Кончаются!

— А сам не сходишь?

— Ну, у тебя хорошо получается, — бесстыдно зевок гопника во всю пасть обнажил жёлтые зубы. — Так чё, сходишь?..

— Я-то схожу, допустим, — процедил сквозь зубы, вставая, Валера. — Только ты тоже сходишь. На… отсюда.

— Эй, это ты щас что, послал меня, что ли?..

Больше Евген не успел сказать ничего — перепрыгнув прямо через костёр, порушив по пути некогда с немалым трудом сделанную из веток треногу, хитроумное приспособление для подвешивания бутылок, и опрокинув ещё немало всего — в том числе и сиденье, на котором сидел — на него налетел внезапно даже для самого себя разъярившийся парень. Под женский визг и крики они вдвоём покатились по полу, походя угодив ногами в костёр и разбросав головни, и врезались в борт грузовика. Прошло не более минуты сердитого сопения — и гопник просипел где-то из-под мышки Валеры:

— Ладно, ладно, я пошутил!.. Пошутил, ёмана!.. Схожу за дровами, схожу… Отпусти…

Они встали, отряхиваясь и делая вид, что ничего не произошло.

— Ну что, мальчики, выяснили, чья башка крепче? Может, не будем детский сад устраивать, а? — нарушил молчание хрипловатый голос Кристины.

— А я чё, я ничё… — Евген сплюнул за борт грузовика и сам выпрыгнув наружу. При этом, загремев чем-то и выругавшись — видимо, угодил ногой в банку, которую сам же и выбросил до этого.

Валера ничего вообще не стал говорить, а занялся восстановлением порядка. Вернув всему первоначальный вид, подкинул побольше веток в огонь, и сам направился на улицу. Успех с тушёнкой придал сил бороться с усталостью. Хотелось попытаться найти что-нибудь ещё, ведь от добычи осталось совсем мало. Да и не было желания находиться рядом с Евгеном — пусть миролюбивый в обычной жизни парень и вышел из этой неожиданной стычки победителем, к своему немалому удивлению.

Но, к сожалению, больше ничего путного не попадалось, одна бесполезная мелочёвка. К тому же, уже совсем темнело, и когда Валера в очередной раз выбирался из вскрытого им автомобиля — понял, что ему опять становится жутковато. В памяти всплыла давешняя кость, и к тому же, вновь начало казаться, будто кто-то смотрит… Невольно передёрнув плечами, Валера решил всё же закругляться с поисками.

Подойдя к грузовику, из-под тента которого вырывались наружу уютные огненные сполохи и даже на расстоянии чувствующееся тепло, он остановился и задумался. Всё его естество просилось внутрь, влезть в это зовущее в свои нежные объятия и дарующее ощущение безопасности убежище… И, одновременно, было страшно делать это, оставлять за спиной темноту и неизведанное. Ведь сидящий у костра — хорошая мишень… А пока ты сам снаружи — ты с тем, что таиться в ночи, на равных.

Немного постояв, Валера всё же забрался внутрь, и окинул взглядом спутников. Все поголовно умиротворённо сопели, даже Евген, который должен был следить за костром. Парень невольно задержал внимание на понравившейся ему Юле, мирно сопевшей, свернувшись калачиком. Юное миловидное личико, которому особое очарование придавали опущенные длинные ресницы, чуть приоткрытые губки, выбившаяся прядь волос… Да, определённо, это прелестное создание ему очень понравилось. И неизвестно, сколько он так простоял бы ещё, любуясь — если бы вдруг не понял, что девушка подняла веки и смотрит прямо на него.

Ничего не оставалось, кроме как улыбнуться самой открытой и располагающей улыбкой, на которую только был способен — ну, по крайней мере, парень искренне надеялся, что это выглядит именно так — и усесться на своё место. Поколебавшись немного, он решил посидеть часть ночи, подежурить, а потом разбудить Евгена. Девушек, и так не спавших ночь, трогать не хотелось.