Шестерёнки апокалипсиса (Нужно больше древесины!) (СИ)

Николай отвлёкся — тяжёлые шаги возвестили о возвращении посланного за пленницей. Тот спускался, слегка пошатываясь, небрежно перекинув свою ношу через плечо и держась свободной рукой за хлипкие перила. Жалобно скрипели ступени, прогибающиеся под двойной тяжестью, резко хлопнула крышка люка на чердак, закрываемого, чтобы не выходило тепло, наконец, приглушённый матерный комментарий сопроводил неудачно выскользнувшую из-под ног половицу — и вот уже Костя вошёл в более-менее освещённое пространство перед печкой.

— Получите распишитесь… — с этими словами он скинул связанное по рукам и ногам женское тело на диван, рядом с начавшими шевелиться братцами — эти двое проспали вообще всё на свете, и только сейчас начали продирать глаза.

Валера невольно сглотнул — ему очень не понравилось открывшееся зрелище. Девушка была чрезвычайно хороша собой — но именно что была, когда-то. Сейчас впечатление портили многочисленные синяки и ссадины по всему телу, посиневшая от холода кожа, кое-как перевязанная грязной тряпкой рана, глубоко впивающиеся в руки и ноги верёвки, круги под заплаканными глазами, и подбитая, распухшая губа.

Взгляд амазонки, казалось, просто испепелял ненавистью. Что неожиданно контрастировало с затыкающей рот повязкой и придавало измученному и бледному лицу совсем жалкое, беспомощное выражение.

Одежда «эльфийки», если этим словом можно называть несколько клочков материи, также была не в многим лучшем состоянии, чем хозяйка. Одна из бретелек узенького, совершенно символичного топа безвольно болталась, и из-под отвисшей материи частично выглядывала грудь, а коротенькая юбочка задралась и обнажала бедро пленницы до самого верха. И на нём совершенно отчётливо проступал свежий синяк, чья форма не могла оставить заблуждений относительно своего происхождения — это были отпечатки чьих-то пальцев.

— Вот, извольте знакомиться, — Николай встал и подошёл к лежащей на диване, взял за плечи и насильно заставил сесть, сам устроившись рядом — приобняв одной рукой и придерживая другой, — мы назвали её Парашка, как у Пушкина в стихе. Чего они там балакают, всё равно никто не понимает. На известные языки не похоже. А у нас есть кто знает чуть-чуть немецкий, французский, испанский, кто-то бывал в скандинавии, многие отдыхали во всяких египтах и турциях… Короче, вообще ничего общего. Да и рот ей открывать не советовал бы — кусается больно, и плюётся…

Тут Николаю пришлось прерваться — пленница вдруг резко дёрнулась, извернулась, и боднула его головой в подбородок. Пострадавший отшатнулся, сморщившись от боли и зашипев… А потом развернулся и со всей силы зарядил «эльфийке» пощёчину, да так, что её голова мотнулась, и девушка безвольной куклой упала обратно на диван.

— Может, не надо так, а? — заговорил молчавший до этого Михаил. Валера будто очнулся от страшного сна — до этого он пребывал в некоем ступоре, не до конца понимая, что происходит. Посмотрел на своего командира — тот внешне казался всё таким же спокойным, ну чисто индеец. Только взгляд застыл, да руки сжали древко копья.

Атмосфера сгустилась. Было видно, что все напряжены, даже проснувшиеся братцы прочухались и сидели, будто на иголках, готовые в любой момент вскочить и ввязаться в возможную драку. Николай снова встал, сделал несколько шагов к столу, тяжело опустился на стул и неожиданно зло заговорил:

— Знаете, не играйте в рыцарей и благородных джентельменов. Тут это не работает. И не указывайте, что и как нам делать с НАШЕЙ добычей! — и, после небольшой паузы, продолжил уже более спокойно: — А бабы эти внешне сама невинность, да. Шикарные тёлочки, каких поискать. Но на самом деле — каждая спустит с вас шкуру, не задумываясь и секунды. Так что, вы как хотите, а мы будем делать с этой киской, что посчитаем нужным, и как посчитаем нужным. Приглашаем вас присоединиться, если хотите, конечно. Если же мы вдруг как-то оскорбляем ваши чувства… Ну, тут уж простите.

Валере показалось — он ослышался. Что это его уши только что услышали?.. Неужели этот человек так спокойно говорит о таких вещах?..

— Ну так что, может, начнём уже? Чего тянуть кота за бубенцы? — подал голос Костя, который, пока Николай отошёл, занял оставленное тем «тёпленькое» местечко рядом с пленницей.

— Погоди ты… Видишь, у нас гости решиться не могут. Ну так что, вы с нами, или как?

— Мне лично претит то, что вы собираетесь сделать, — припечатал Михаил.

— И? Вы собираетесь нам помешать? — Николай резко встал, скрестил руки перед собой — и в следующее мгновение на нём материализовался доспех, которому бы позавидовал любой средневековый рыцарь.

— Полегче, парень, никто не собирается с вами из-за бабы драться. Это действительно ваш трофей. Мы и правда не знаем, что у вас там с ними было. Может, имеете полное право на то, что собираетесь делать. А нам терять возможность сотрудничества и контакт не хотелось бы…

— Я рад, что у нас возникло взаимопонимание…