Шестерёнки Нового мира (СИ)

— Слышь, эта, Командир. Чтоб ты знал. Если тебя вдруг накроет, я твою женщину не потащу. Самому бы дойти, — внезапно, заговорил штурмовик.

— Хорошо.

— Я тоже, ёмана… Не подписывался.

— Ладно.

— Скажем нашим. Кто-нибудь вернётся.

— Да. Так и сделаете.

— Ну пошли, что ли?

— Пошли.

Они вновь двинулись, по пояс и даже глубже проваливаясь в отражающую кроваво-крсное небо воду, с ужасом ожидая очередных приступов сна. Внутри у Валеры кипела холодная злость. Понимание, что он должен дойти, во что бы то ни стало, и донести свою ношу, бессильно билось об осознание своего полного бессилия и беспомощности.

Ноющие мышцы, плеск воды, постоянная тревога… Это дурацкое свойство времени, которое, когда не надо, несётся вскачь, а когда можно бы ускориться — тянется безобразно долго. А пройденное расстояние, казалось, совсем не увеличивалось, будто они топчутся на месте. Обрыв всё так же оставался слишком близко, а спасительный остров с бункером — где-то безнадёжно далеко… Но, конечно, это только казалось. И они шли, ничего другого не оставалось. Преодолевали метр за метром, каждое мгновение ожидая пришествия неотвратимого рока.

Который, конечно же, пришёл опять. После очередного сна остались Евген, Валера и Вера. Небо просто кишело тварями. Схоронившись под камнем, троица выживших долго пережидала, когда они наконец разлетятся по своим делам.

— Надо двигаться быстрее. Такими темпами нас всех засосёт прежде, чем пройдём хотя бы половину пути.

— А и правда, ёмана, — Евген скинул рюкзак прямо в воду, и пошёл вперёд.

— Эй, ты чего?

— Да тащиться с тобой, это же наверняка сдохнуть, ёмана. Ты уж прости, мы с самого начала вместе… Но, согласись, так все помрём, а так хоть я выберусь.

— А… Ну хорошо. Давай, двигай. Если что, скажешь нашим, где мы. А браслеты оставь. И Тимура бреслеты тоже. Нет-нет, даже не думай, ты у меня на прицеле. А я на взводе. Застрелю, ни секунды не задумываясь. Да, да, туда и клади… Давай, пошёл! Удачи тебе… «Друг».

Валера проводил взглядом резко ускорившегося и опасливо поглядывающего через плечо Евгена, и убрал пистолет в кабуру. Тяжело подошёл к оставленному рюкзаку. Конечно, тащить и Веру, и всё это, было тяжелее вдвойне… Но оставлять ценную ношу ненадёжному товарищу казалось безумием.

— Это всё… Конец?…

— Нет же! Только начало!

— Следующий сон… Надеюсь, это буду я…

— Не говори так!

— Почему?… Если заберёт тебя… Всё равно… Без шансов. Сама-то не уйду… А если меня… Тебе будет легче… Донесёшь браслеты…

— Ничего такого не будет. Дойдём до конца вместе, — Валера сказал, как мог, уверенно. Понимая, что врёт.

И, заскрипев зубами, кинулся вперёд, загребая воду руками и оскальзываясь на склизких камнях. Закончить вот так, почти добравшись до финиша, когда почти получилось вернуть всё потерянне и исправить всё испорченное… Это казалось жесточайшей насмешкой судьбы.

Он пёр вперёд с остервенением, боясь больше всего на свете, что не успеет. Что приступ сонливости догонит, оборвав на полпути, поймав на полувздохе… И позади осталась уже значительная часть дороги, когда это всё-таки случилось.

— Кажется, начинается… Я хочу спать…, — Произнесла она тихонько, с еле скрываемым страхом и обречённостью в голосе.

— Нет!

— Теперь всё… Проснётся один… Надеюсь, ты…, — Медленно, девушка начала обмякать.

Последним рывком забросив себя на казавшийся неприступным и совершенно гладким валун, Валера полоснул ножом по верёвкам, и уже слабеющим движением повернулся к Вере. Девушка смотрела на него и улыбалась.

— Прощай…

Не отвечая, поцеловал её. Глаза у самого уже тоже слипались, мозг отчаянно отказывался соображать, а тело — повиноваться. Но сдаваться не хотелось. Из последних сил подхватив драгоценную ношу, Валера начал толкать её вперёд, к глубокой расселине, сам будто продираясь сквозь густой вязкий туман. Хотя, почему вроде — реальность, казалось, уплотнилась, охватывая со всех сторон и мешая двигаться. Приходилось контролировать каждое усилие, каждую мышцу. Все они так и норовили расслабиться, предать хозяина — будто уже давно капитулировали коварному врагу.

Конечно, это была агония. Несмотря на всю силу воли и нежелание отступать, болезненный сон одолел… Да и, на самом-то деле, не намного больше он смог продержаться, по сравнению со Верой — какие-то жалкие секунды. Уйти от неведомого возможности не было. Но он всё же затолкал безвольное тело ведьмочки в уютную и кажущуюся хотя бы чуть более безопасной расселину, и заслонил вход туда своим телом. Ничего не соображая уже, не задумываясь о рациональности, действуя едва ли не на рефлексах.

Пробуждение после этого было паршивей всех тех, что были раньше. И не из-за физических проявлений. А потому, что он остался один. Два браслета одиноко лежали в расщелине. Положив их в рюкзак, окинув взгядом ненавистное багровое небо, Валера с места сорвался на бег. Последний шанс! Он либо успеет, и тогда ещё можно всех спасти… Или это стопроцентный конец.