Шестерёнки апокалипсиса

Лёгкий стук по корпусу автомобиля заставил напрячься. Рука, которая даже во сне не отпускала фомку, сжала нагретый металл ещё сильнее. Валера продолжал лежать неподвижно, хотя и весь напрягся. Стук повторился, потом ещё и ещё… И тут до парня дошло, что это набирающий силу дождь. Невольно он порадовался, что оказался под крышей, и не страшно промокнуть — не хотелось даже думать о том, что было бы, если б пришлось заночевать где-нибудь в лесу или на дороге, без возможности укрыться от разбушевавшейся непогоды.

Как всегда во время дождя, пробудилось какое-то инстинктивное беспокойство — всё ли укрыто, не намокнет ли что. Тут же сам себе усмехнулся — всё найденное накануне, конечно же, валяется прямо на земле, и может оказаться жертвой стихии. Но идти сейчас, и убирать всё это, желание отсутствовало. Не такие уж там ценности собраны.

С такими мыслями Валера опять отошёл в царство грёз, и вновь проснулся уже только много позже. Дождь всё так же колотился о корпус и стёкла машины, шелестел в кронах деревьев, но по сравнению с первым пробуждением стало заметно светлее. А ещё, мерзкая промозглая сырость жадно забиралась под одежду, туда, где ещё хранились остатки тепла. И парень понял, что у него зуб на зуб не попадает — это, видимо, и разбудило.

Вылезать наружу, где буйствовала стихия, очень не хотелось. Но выхода, к сожалению, не было… Открыв дверь, Валера сморщился от влетевших внутрь брызг и студёного ветра — оказывается, то, что он посчитал сначала за холод, это было ещё тепло. Резко выскочив наружу тут же ощутил, как одежда начала намокать, а несколько капель попали за шиворот. Быстро огляделся, и, сориентировавшись, резво припустил в ту сторону, где накануне сваливал найденное добро. Накинуть ту запачканную в масле куртку сейчас было бы в самый раз.

Однако, все "богатства" плавали в луже, и представляли собой печальное зрелище. Поэтому, спасаясь от холодных водяных струй, Валера запрыгнул внутрь того самого вчерашнего армейского грузовика. И столкнулся нос к носу с Евгеном.

— Утречка, — осклабился гопник. При свете дня его лицо, заметно заросшее щетиной, казалось ещё более неприятным.

— Доброго… Ты что тут делаешь?..

— Так это, ревизию провожу. Богатства своего.

— Своего?

— А чьего же ещё, ёмана? Я нашёл? Я. Какие вопросы-то?

— Да никаких… Если что, я половину найденных сухарей тебе отдал. Не помнишь?

— Сравнил тоже. То сухари, а это… Это же огромные деньги!

— Деньги?

— Ага. Знаешь, за сколько эти штуки можно загнать? О-о-о-о…

— Ну, хорошо. Разбирайся тогда, с богатством своим. А я пойду…

— Да ладно, остынь. Чё ты, в самом деле? Хочешь, десять процентов тебе? Только, помоги перепрятать…

— Перепрятать?

— Ну, да. А то, мало ли, кто ещё в этом лесу оказался. Не делиться же, ёмана?..

— И куда хочешь прятать?

— Да чёрт его знает… Не думал пока…

— Под мост? Где я воду набирал?

— А что, идея! Кто туда полезет? Ну так чё, ты в теме?

— Ага. Давай так — я возьму браслетов сейчас, сколько в рюкзак влезет. На больше не претендую. И помогаю остальное перетащить под мост. По рукам? — Валера постарался скрыть усмешку — больно забавляла жадность гопника и его зыбкая надежда разбогатеть. Но парень не стал вслух озвучивать свои мысли и сомнения, которых было полно. Пусть Евген витает в облаках, и считает, что заключает выгодную сделку.

— Точно, больше не хочешь? Тогда, лады. Давай, вылазь, я подавать буду…

— Может, сам вылезешь?

— Да какая разница, всё равно оба промокнем!..

— Ладно, постой. За рюкзаком сбегаю сначала… Сейчас вернусь.

Валера выпрыгнул и со всех ног припустил обратно, к плавающей в воде куче трофеев. Выудив оттуда промокший насквозь рюкзак, прибежал обратно и заскочил с ним под тент.

— Вот, сюда и напихаю… — стараясь не замечать жадный взгляд Евгена, он быстро набил внутрь браслетов, сколько влезло, и затянул верёвочку. — Готово. Пошли таскать…

Положив два ящика, довольно тяжёлых, друг на друга, они взялись за них — Валера спереди, Евген сзади — и быстро зашагали в сторону моста. При свете дня от вчерашних страхов не осталось и следа, вообще всё происшедшее казалось глупостью и игрой воображения. Даже эти странные браслеты. Куда более реальной проблемой был мерзкий дождь, уже промочивший одежду насквозь, и пробирающие до костей сырость и холод.

Но когда они дошли до моста, Валера увидел кость. Сначала он не понял, что это. Специально свернул чуть в сторону, подошёл поближе и наклонился, чтобы лучше разглядеть. Кость была большая, явно принадлежавшая при жизни кому-то достаточно крупному, и свежая — о чём говорили не до конца обглоданные кусочки мяса.

— Эй, ты чё?..

— Видишь?

— Ну, вижу, ёмана. И?

— Вот отсюда я и слышал вчера хруст.

— Крысы, может.

— Ага, конечно, крысы… Короче, я бы посматривал по сторонам.

— Ладно, ладно, будем посматривать. Только, давай, ящички сначала перенесём, лады?

— Да перенесём уж…

Под мостом ждала ещё одна "приятная" неожиданность: густо-жёлтая вода речки текла среди наваленных груд всевозможного мусора, автомобильных покрышек, бутылок…

— И мы пили вчера ЭТО?..

— Да ладно тебе. Кипятили же!