Шестерки умирают первыми

Чистяков, слушая ее, повязал фартук и начал вынимать из сумки свежее мясо и рыбу. Эти покупки он Насте не доверял, ибо его милицейская подруга не могла с первого взгляда отличить парное мясо от мороженого, а хека от трески. Леша принимал такое положение вещей как само собой разумеющееся, полагая, что если из них двоих хотя бы один умеет заниматься приготовлением блюд и закупкой продуктов, то этого вполне достаточно для нормальной семейной жизни. Профессор Чистяков был весьма и весьма рациональным человеком. И кроме того, он преданно и нежно любил Настю Каменскую вот уже два десятка лет и готов был жениться на ней, даже если бы количество имеющихся у нее недостатков возросло в несколько раз. Собственно, недостатки никакого значения не имели, значение имели только достоинства, а с недостатками нужно было всего лишь мириться, вот и все. Настя была единственной женщиной, с которой ему было не скучно. А ее невзрачная внешность вообще никакой роли не играла. Это не означало, что профессор Чистяков был слеп, отнюдь. Он остро реагировал на ярких брюнеток с темными блестящими глазами и пышной грудью, они ему ужасно нравились, и иногда (но очень редко) он позволял себе… Ровно на два с половиной часа. Именно столько времени требовалось профессору математики, чтобы исполнить прелюдию вместе с фугой и, сняв руки с клавиатуры после завершающего аккорда, в очередной раз убедиться, что он уже успел соскучиться по Насте, что ему хочется с ней поговорить, приготовить ей ужин, вкусно накормить, посидеть, обнявшись, на диване перед телевизором, обсудить какие-то важные для него и для нее проблемы. А разговаривать с лежащей рядом брюнеткой ему почему-то не хочется.

– Ася, твоя мама приедет на свадьбу? – поинтересовался Леша, нарезая тоненькими кусочками телятину для отбивных.

– Собирается.

Настина мать уже несколько лет работала по контракту в одном из университетов Швеции, домой наезжала один раз в год и возвращаться в ближайшее время, судя по всему, не планировала.

– Ты уже перестала комплексовать по поводу ее романа с немецким профессором?

– Давно, – Настя беззаботно махнула рукой. – Ты был прав, когда говорил, что замужество сильно меняет взгляды, в том числе и отношение к нарушению супружеской верности твоими родителями. Помнишь, как я с ума сходила от переживаний, что у мамы завелся друг, а у папы – подруга? Места себе не находила, ночами не спала. А теперь, когда сама замуж собралась, кажется, что все нормально, что вроде так и должно быть. Забавно, да?

Леша достал сковородку, поставил на огонь и начал отбивать ломтики мяса. И в эту минуту зазвонил телефон.

– Можно попросить Анастасию Павловну? – раздался в трубке незнакомый женский голос.

– Я вас слушаю.

– Анастасия Павловна, мы с вами незнакомы, я звоню вам по просьбе Дмитрия Платонова. Вы можете меня выслушать?

– Да, конечно.

– Он просил вам передать, что он не убивал Агаева. У Агаева были при себе документы по списанию приборов, содержащих драгметаллы. Дмитрий своими глазами видел эти документы, когда они встретились. Они остались у Агаева, Дмитрий не стал их забирать. Вы меня слушаете, Анастасия Павловна?

– Слушаю. Говорите.

– Он не убивал Агаева, но он понимает, что доказательства против него очень сильны. Все, что он может, это рассказать, как все было. Агаев приехал в министерство на Житную, Дмитрий спустился к нему, они вместе сели в машину, и Платонов повез его на улицу Володарского, где живет какой-то родственник Агаева. Этот родственник должен был в тот вечер улетать в США, и Агаев торопился, боялся его не застать. Ему обязательно нужно было встретиться с этим родственником, чтобы взять лекарство для своего ребенка. Платонов высадил его на улице Володарского и уехал. Все.

– Платонов может чем-нибудь подтвердить свой рассказ?

– Боюсь, что нет.

– Вы еще собираетесь мне звонить?

– Не знаю.

– От чего это зависит?

– От вас.

– К сожалению, я плохо понимаю, что вы имеете в виду. Однако я убедительно вас прошу, если Платонов придумает, как подтвердить свою невиновность, немедленно позвоните мне. И передайте ему, что я завтра же проверю сведения о родственнике Агаева. Если они подтвердятся, Дмитрию еще можно будет помочь. Если же нет, я больше не смогу верить ни вам, ни ему.

– Спасибо вам, Анастасия Павловна. Вы не спрашиваете меня, где Дмитрий?

– А зачем? Вы ведь все равно не скажете. Только воздух зря сотрясать… Кстати, у вас есть мой служебный телефон?

– Да.

– Звоните мне, если Платонов что-нибудь придумает. Звоните в любое время, домой или на работу, не стесняйтесь. Договорились?

– Договорились. Еще раз спасибо вам, Анастасия Павловна. Всего вам доброго.

– До свидания.