Шестеро против Шекспира. Печальные комедии современности

Арчил. Обязательно! А еще специально для вас я приготовлю и привезу лобио. Его едят холодным. Пока! (Целует Майе руку и уходит.)

Майя обращает внимание на недопитую бутылку. Присаживается к столу. Майя. Допьем?

Склероз (садясь напротив). Допьем. Я вижу, вы совсем разгулялись. (Разливает вино себе и Майе.)

Майя. Видели, каким успехом я пользовалась? Можно сказать – международным.

Склероз. Сказать можно все что угодно. Хотел еще спросить: а почему это все ваши ухажеры – такие молодые?

Майя. Потому что я их такими запомнила.

Звонит телефон. Майя снимает трубку.

Алло? Нет, эта квартира не сдается. Потому что я в ней живу! И нечего сюда больше звонить. (Кладет трубку.) Голос как у Нади. По-моему, она спит и видит, когда я освобожу жилплощадь.

Склероз. Майя Аркадьевна. Надя – это жена Саши, вашего племянника. И она не работает. Саша один тянет семью. А у вас квартира. Я ее понимаю… Но эти объявления давал я.

Майя. Вы?! Зачем?

Склероз. Потому что мне надоели ваши бесконечные романы, и я от вас ухожу!

Майя. Куда?

Склероз. Куда… Куда захочу! Мне столько мест предлагают. Склероз нынче так помолодел. Экология, что ли. Совсем молодые страдают. И, кстати, интересные женщины.

Майя. Как же вы уйдете? Вы же сами говорили, что склероз так не проходит.

Склероз. Не волнуйтесь, Майя Аркадьевна, без болезни не останетесь. В таком возрасте вам кого-нибудь другого пришлют. А может, и целый букет хвороб. Вы же говорили про букет.

Майя. Я говорила про цветы. И потом, я не хочу никого другого, я к вам уже привыкла. Разве мы плохо с вами живем?

Склероз. Я тоже думал, что неплохо. Даже к Есафову я как-то привык. Но тут к вам просто паломничество каких-то мужиков началось.

Майя. Есафов – это совсем другое дело… Это был золотой человек!

Склероз. Да, что-то вы давненько ничего про Есафова нам не рассказывали!

Майя. Хороший человек как хорошая песня – не забывается. Вспомнила: у нас на целлюлозно-бумажном была художественная самодеятельность и хор под названием «Целлюлоза».

Склероз. Чего у вас на комбинате только не было: и хор, и спирт!

Майя. Наш хор был лауреатом Всесоюзного конкурса самодеятельных хоров! Меня привел туда мой начальник Вениамин Ионович Есафов. Я вам про него рассказывала? Да? Убейте меня!.. Я стеснялась, а он сказал: «Майя. Это ваше партийное поручение!»

Склероз. И вы перестали стесняться?

Майя. Этого я уже не помню, зато помню, как мы пели гимн Камского целлюлозно-бумажного комбината. (Поет.)

Целлюлозно-бумажный,
Для страны крайне важный,
Целлюлозно-бумажный наш родной комбинат.
Коллектив здесь отважный,
Боевой и бесстрашный,
И работать на совесть каждый в нем очень рад!

Склероз (потрясенно). Что это было?

Майя. Я же вам сказала – гимн. В начале каждого рабочего дня по репродуктору он звучал на весь город. А у Вениамина Ионовича был очень красивый баритон. И в хоре мы стояли с ним рядом.

Входит Есафов.

Есафов. Майя Аркадьевна, я услышал наш гимн. Я не мог не прийти.

Майя. Вениамин Ионович, это вы?! Не может быть…

Есафов. Да, Маечка, это я.

Склероз. Оп-па! Явление Есафова народу. Это уже перебор! А если я начну всех подряд звать в дом, что будет?

Е с а ф о в (Склерозу). Послушайте, вы не могли бы уйти, мы хотим остаться вдвоем. Мы не виделись шестьдесят лет.

Майя (мечтательно). Я тогда была еще совсем девочкой.

Склероз. В двадцать восемь – девочкой?

Есафов. Вы уйдете?

Майя. Уйдите! Неужели вы не понимаете? Это же – Есафов!

Склероз. Какой Есафов? Вспомните, сколько ему лет! Крас-нокамск – не Цихисдзири, там столько не живут. К тому же он меня видит. Майя Аркадьевна, вы вызываете духов?

Майя. Нет, это Есафов, я его узнала.

Склероз. Майя Аркадьевна, я обещал, что буду с вами до вашего последнего дня. Вы действительно хотите, чтобы я ушел?

Майя. Да.

Склероз. Значит, вы понимаете, что?..

Майя. Да.

Склероз. Хорошо, если вы так хотите, я уйду. Только можно один вопрос? Скажите, откуда у вас такое странное отчество – Ионыч?

Есафов. От папы. И чтобы больше вопросов не возникало, могу вам сообщить: ничего вкуснее, чем фаршированная рыба в исполнении Майи Аркадьевны, я в своей жизни не ел!

Склероз. Вам больше повезло. Меня она кормила хуже. (Уходит.)

Майя протягивает руку, Есафов пожимает ее.

Майя. Наконец-то! Вениамин Ионович, проходите! Я так рада! Я знала, что мы с вами еще встретимся.

Есафов. Все люди рано или поздно встречаются. Если не на этом свете, так на том.

Майя. А мы на каком встретились?

Есафов. Не будем, Маечка, о грустном. Раньше нам и не стоило видеться. Ведь вы были в меня влюблены?