Шестеро против Темного

– Какая занятная головоломка, – задумчиво поделился с коллегами Макс, не меньше хаотической колдуньи заинтригованный замысловатым сооружением на столе. – Интересно, как в нее играют.

– Это, наверное, тридилами, – ответил отрекомендованный Элькой как штатный знаток азартных игр, а следовательно, и развлечений близкой направленности Рэнд, окинув композицию взглядом. – Я как-то слышал, будто в такие игры боги сами с собой или друг с другом играют. Правил не знаю, но, говорят, игровое поле и фигурки каждый раз разные, как хозяин захочет, и двигаются они по приказу игроков, будто сами по себе… Хотя, зачем им, богам, этакая забава, если вокруг целые миры и куча верующих – истинное тридилами, понять не могу. – Вор наморщил острый нос, передернул плечами, сбрасывая карту Налу и прибавил, будто объясняя все одним словом: – Боги!

Заинтригованная словами Фина еще больше, Элька протянула руку к увлекательной головоломке, ассоциировавшейся у девушки с шахматами, лабиринтом и домиком для Барби одновременно. Гал, уловивший намерение проказницы, резко рявкнул:

– Ничего не трогай!

Девушка вздрогнула, обиженно надула губки, но послушалась, спрятала руку за спину, впрочем, не преминув тихонько пробормотать, одновременно с беззвучным шипением Мыши, оскалившей острые зубки:

– Вредина!

– Очень разумный и своевременный совет, – звучный, обволакивающий тело плотным, почти материальным коконом и заполняющий пустоту зала голос раздался в помещении, внося в него тонкий, едва уловимый аромат жизни. – Мне не хотелось бы начинать партию заново.

В нескольких шагах от трех человек появился знакомый компании по красочному описанию Рогиро субъект. Сеор весьма точно обрисовал Темного, а если и умолчал о чем-то, то лишь о глубине его темного обаяния, невольном страхе перед сокрушительностью мощи, холодными пальцами коснувшегося позвоночников гостей и силе взгляда фиолетовых глаз, искристых и ярких, как драгоценные камни.

Тот, кого именовали Темным, Властелином Беспорядка, Повелителем Теней, предстал перед командой в облике прекрасного мужчины в алых одеяниях. Но по своей божественной силе он был настолько выше даже необычных людей, какими являлись члены команды, что его присутствие невольно пригибало к земле, давя тяжкой пятой, и столь же сильно завораживало. Странно, но выражение лица Темного невозможно было разобрать. Оно казалось одновременно застывшим мрамором и текучим пламенем, принимающим в каждую долю секунды тысячи форм и, как на огонь, на него хотелось смотреть вечно, и, подобно игре с огнем, занятие это было столь же опасно.

Лукас усилием воли опустил взгляд, перебирая пальцами кружево манжет. Рука Гала почти нервическим жестом скользнула было к рукояти меча, сжать, выхватить из ножен, бросится в бой, рубить… но все-таки опустилась. Глаза Эльки (девушка даже не думала отворачиваться) азартно заблестели, а губы восторженно шепнули:

– Вау! Класс! Так вот ты какой, северный олень!

Темный, приближавшийся к гостям с плавной грацией, запнулся в невольном недоумении. Он многое пережил, многое испытал за долгую жизнь бога: и абсолютную власть, и безнаказанность, и свободу, и плен, но никто никогда не именовал его прежде «северным оленем». Рассудив, что, вероятно, за время его отсутствия в мире очень многое изменилось, в том числе и формулировки вежливых обращений, бог решил никак не реагировать на странное заявление. Однако еще более внимательно присмотрелся к визитерам, пока Лукас кланялся, приветствовал и извинялся за скоропалительное вторжение одновременно. Речь мага лилась как всегда гладко, вне зависимости от сковавшего его внутреннего напряжения.

– У меня давно уже не было гостей, – прервав дипломатическую речь властным взмахом руки, объявил Темный, подступил к троице почти вплотную и двинулся вокруг, словно акула, нарезающая все более сужающиеся круги у добычи. – Тем более таких забавных. По крайней мере, вы меня развлечете. Подумать только, какая причудливая компания: маг – полудемон из инкубов.

Взгляд бога мельком скользнул по Лукасу, резко побледневшему до состояния накрахмаленной простыни, и перешел на Гала:

– Святоша-убийца-оборотень, истинный воин светоносный. Ха, да еще и прозванный соответствующе: Рассветный убийца. Тебе подходит! Весьма!

Оставив в покое Эсгала, взор Темного устремился на Эльку, оценил летучую мышку, ее владелицу и несколько потеплел:

– Прелюбопытно!

Широкий алый рукав взлетел, словно птица махнула крылом. Рука с аккуратными короткими ногтями, окрашенными в черно-ало-золотую радугу, приподняла подбородок девушки:

– Хаотическая колдунья и премиленькая! – оценил бог гостью.

Эсгал скрипнул зубами так, что Эльке показалось, сейчас они сотрутся до корней, но промолчал, только сильнее вцепился рукой в рукоять меча. Будь на месте закаленного металла камень, он мог бы и треснуть.

– Спасибо, я тоже так думаю, – радостно и без малейшей примеси страха или благоговения нахально заявила Элька и улыбнулась богу в ответ. Она присела в неком подобии комичного реверанса, Мыша согласно подпискнула из-под куртки хозяйки.