Шестеро смелых и ледяная смерть

— А вот этого не надо! — воскликнул Илья. Мы не дадим ему опустить руки! Еще чего вздумала! — И он с таким негодованием воззрился на девочку, будто это она была главной виновницей Данилиного состояния.

— Да я ведь именно этого и не хочу допустить, — в замешательстве пролепетала она.

— Тогда сразу после уроков идем к нему, — решительно продолжал Бородин. — Станем его тормошить до тех пор, пока не согласится отправиться с нами на пруды.

Остальные полностью поддержали Илью. Молчала одна лишь Лиза. Их намерения мешали реализации ее личного плана. Однако ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы о нем кто-нибудь узнал. И в результате ей пришлось сделать вид, будто она тоже согласна с Бородиным.

Смирнов и Харя вернулись в класс лишь после большой перемены. Оба изрядно приунывшие. Видимо, родителей их таки вызвали, а может, даже заставили заплатить штраф за нарушение установленных правил — на территории школы никакой сладкой газировки и фаст-фуда.

Николай горько жаловался:

— Базар из-за этой колы такой развели! Можно подумать, мы школу реально взорвали. А конкретно делов-то — тьфу. Ну, потолок маленько попортился. А пол вообще можно вымыть. Ишь ты, нашли повод мозги компостировать, будто мы чуть ли не государственные преступники.

— Грубо нарушили школьный устав, — передразнивая интонации директора, подпевал другу Серая Харя. — Тоже мне, уголовный кодекс.

— Беспредел, — яростно скрипнул зубами Колька. — Мамашу на две минималки оштрафовали. Фигня, конечно, но западло. — Колька в бессильном протесте потряс кулаками. Галатея сама разрешила, а получилось, мы нарушили. Надо будет теперь натуральный салютик ей в кабинете устроить.

— Верно, Колян, — потирая руки, недобро захихикал Серая Харя. — И устроим. Последнее слово за нами.

«И ведь устроят», — слушая их, подумала Марфа. Она совсем не завидовала химичке.

Лиза тоже не сомневалась в реальности угроз «гадкой парочки», и главной задачей, по ее мнению, было самой случайно не попасть под «колесо отмщения». А то ведь взлетишь на воздух вместе с химичкой. Ни за что ни про что. Ну уж нет! Становиться невинной жертвой этих двух дезертиров из обезьянника совсем не входило в Лизины планы.

После уроков пятеро друзей пошли к Соколовым. Обычно они старались скорее встретиться с Данилой, однако на сей раз, не сговариваясь, шли медленно, словно нарочно растягивая каждый шаг. Им еще нужно было хорошенько подумать, как себя вести и что говорить.

Дом Соколовых стоял в Серебрянопрудском проезде — одна из однотипных панельных многоэтажек, которыми изобиловала старая часть района Серебряные Пруды. Войдя в подъезд и преодолев один лестничный марш, друзья остановились возле квартиры. Марфа достала ключи.

— Звонить, пожалуй, не буду, — шепнула она. — Вдруг он спит.

— Может, нам тогда вообще лучше не надо? — засомневалась Ди. — Придем, когда проснется.

— Ну уж нет, — решительно распахнула дверь Марфа.

В прихожую навстречу им вышла бабушка.

— Замечательно, что пришли, ребята. — Она выразительно покосилась в сторону Данилиной двери и, понизив голос, добавила: — Ему сейчас нельзя одному оставаться, а раз вы тут, я в магазин пока сбегаю. Потормошите его, потормошите. Очень не нравится мне его настроение, — бабушка тяжело вздохнула. — И упражнения свои не стал делать, и от массажа отказался. Так и лежит со вчерашнего дня. И молчит. Хоть бы слово сказал. Обычно-то целыми днями в компьютере, а сегодня даже в кресло не перебрался. И есть наотрез отказывается. — Варвара Ивановна с надеждой посмотрела на ребят: — Может, уговорите с вами за компанию перекусить, а? Илюш, хоть бы ты на него подействовал.

— Постараюсь, тетя Варя.

— Мы все будем стараться, — веско проговорил Клим.

Ступая на цыпочки, чтобы не поднимать шума, ребята гуськом прошли в комнату Данилы, как к тяжелобольному. Он лежал на кровати, казалось, выражая полное равнодушие ко всему окружающему. В укрытых пледом ногах притулился черный кот. Он дремал. Стоило, однако, ребятам войти, огромные оранжевые глаза его широко распахнулись.

«Мр-р», — громко поприветствовал он свою любимицу Марфу. Мол, будь спокойна, я на месте, ситуация под контролем.

Девочка рассеянно провела несколько раз ладонью по его блестящей черной шерсти и склонилась над братом:

— Данила, не спишь? Ребята пришли.

— Не глухой, слышу. — Ответ прозвучал монотонно, безжизненно. — Только время неудачное выбрали. Не гожусь я сейчас гостей веселить.

«Заговорил! — с радостью отметила про себя сестра. — Уже что-то! А сердиться на нас может сколько угодно. Все-таки это лучше, чем полное безразличие».

— Данька, — тронул его за плечо Илья. — Слышь, хорош киснуть!

— А у нас Смирнов с Харей сегодня такое заделали! — вырвалось у Ахлябина. — Ой!…

Это Лиза изо всех сил наступила ему на ногу, прошипев одновременно в самое ухо:

— Чурбан бесчувственный!… Данила, — приблизилась она к мальчику и в свою очередь погладила кота. Тот после ее прикосновения брезгливо отряхнулся. — Данила, — подчеркнуто скорбным тоном повторила Елизавета. — Мне так жаль! Мы все тебе страшно сочувствуем! Терять друзей — это ужасно.