Читаем Шестеро вышли в путь полностью

— А вы у мужа спросите, — сказал Катайков. (Ольга молчала.) — Не станете спрашивать? Знаю, что не станете. Муж у вас, извините за выражение, глуповат и несерьезен. (Ольга молчала.) И вы это прелестнейшим образом замечаете. Может, раньше и были влюблены, а сейчас уж нет.

— Чепуха, — спокойно ответила Ольга. — Не за ум и серьезность влюбляются девушки.

— Это верно, — согласился Катайков. — Только не такие, как вы. И не в том дело, что Дмитрий Валентинович глуповат, оно само по себе ничему бы и не мешало. Дело в том, что вы это разглядели. А уж ежели разглядели — кончено дело. Я таких, как вы, видывал. Понимаю.

— Зачем вы, Катайков, Гогина за мной посылали? — спросила Ольга. — Думали, убегу?

— Чего там, думал! — ответил, ничуть не смутившись, Катайков. — Вы же и вправду бежать хотели.

— А почему, собственно, вам меня не выпустить?

— Никак вас нельзя выпустить, — сказал Катайков задумчиво.

— Назло, что ли?

— Не назло, а ради безопасности. Видите ли, Ольга Юрьевна, это ведь ваши мальчишки вокруг ходят, воду мутят. Они — некому больше. И, по правде сказать, зря. Ничего не выйдет у них. Мы их пленим, обезвредим и уйдем по тропе на север. Там шхуна, выйдем в море, а в море норвежцы нас примут. Вот только тропу нужно освободить.

— А Патетюрин? — спросила Ольга. — У него ведь и так подозрения были, да если он еще с ребятами встретился...

— Что Патетюрин! Может, он поехал собачек своих постреливать. А если нет... осилим. — Катайков помолчал и заключил другим тоном: — Подходит срок, Ольга Юрьевна. Сегодня четверг, а в понедельник нам в море выходить. Во вторник пускай нас по всей стране ищут — плевать! А эти пять дней у нас должно быть все гладенько. Выйдем на тропу ночью или утречком завтра, пятницу и субботу в дороге, в воскресенье вечером Малошуйка, и на рассвете в понедельник поднимем парус. Тогда — ищи-свищи! Тогда пускай ваши мальчики что угодно делают.

— И тридцать человек, да еще в мундирах, так и сядут в Малошуйке на шхуну? — спросила Ольга. — Так их и не заметят?

Катайков метнул на нее быстрый взгляд:

— Ишь вы какая, Ольга Юрьевна, сообразительная! Там посмотрим. Тридцать человек или пять человек — это как сложится.

— А может, не пять, а четыре? — спросила Ольга.

— То есть, думаете, вас оставим? — сказал Катайков.

— Не пойму одного, — сердито сказала Ольга, — я-то зачем вам нужна? Увезет вас шхуна, и все. И забыли вы про меня.

— А вдруг да не увезет? Вдруг да в последнюю минуту машина станет или течь покажется? А вы все уже рассказали. Нехорошо получится.

Монах поднял голову, посмотрел на Ольгу и сказал:

— Зря, барышня, вы спрашиваете Тимофея Семеновича. Если бежать хотите, не выйдет; а если до конца с нами решили идти, так вас и проведут, и усадят, и отправят куда следует.

Он встряхнулся, взял кувшин с водой, отошел в сторону и вылил себе немного на голову. Пригладив рукой волосы, он провел той же мокрой рукой по лицу и сказал бодрым голосом:

— Ну вот и отдохнул, слава богу!

— Так как же мне? — спросила Ольга. — Считать себя под арестом, что ли?

— Считайте под арестом, — сухо ответил монах. — Чтоб путаницы не вышло.

Ольга поставила табурет к окну, села и облокотилась о подоконник. Два солдата остались в лагере. Один сидел и плел лапоть, другой колол дрова. Гулкий пружинящий звук разносился над лесом. Мирно выглядела эта лесная поляна. Рубленая часовенка, сарай, тишина, птичий гомон, ветерок, шелестящий листьями.

Ольга круто повернулась и поймала устремленный на нее взгляд Катайкова.

— Что вы смотрите? — спросила она.

Катайков смутился, закашлялся и сказал:

— Любуюсь на вас, Ольга Юрьевна.

— О господи! — Ольга передернула плечами. — Неужели и вы объясняться станете?

— Нет, я не к тому, — сказал Катайков. — Меня вот что занимает, простите за вопрос: чем эти мальчишки вас зачаровали? Кажется, народ темный, простите меня, голоштанники. А между тем вы всех нас, с Булатовым вместе, на любого из них сменяете.

— Однако ж пошла с вами, — сказала Ольга, — жениха бросила.

— Девичье воображение, — сказал Катайков. — Минутная вспышка, не более того. Скоропреходящая мечтательность. Не пойму я, откровенно говоря, их секрета. Но нельзя отрицать: увлекают девиц молодые люди. К ним перебегают даже из очень богатых семей. Со стороны посмотреть — ничего в них хорошего нет. Но привлекают.

На поляне раздались голоса и шум. Катайков и Ольга высунулись в окно.

Ворота сарая были распахнуты. Одного за другим из леса в сарай солдаты проводили пленных. Их вели быстро, почти бегом, не давая оглядеться по сторонам. Один за другим они исчезали в воротах, и все-таки Ольга узнала и Харбова, и Девятина, и Мисаилова. Даже дядькину воинственную бородку она разглядела.

Закрыли ворота сарая, задвинули засов. Самые фантастические планы теснились в голове у Ольги. Ночь, и она в темноте освобождает ребят, и они связывают всю банду... Но сейчас по ночам светло, и вряд ли ей удастся выйти из-под надзора Катайкова и монаха. Монах, кстати, стоял возле дома и смотрел, как пленных проводили в сарай, и Ольге казалось, что иногда косил глаза на нее.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека приключений и научной фантастики

Судьба открытия
Судьба открытия

Роман «Судьба открытия» в его первоначальном варианте был издан Детгизом в 1951 году. С тех пор автор коренным образом переработал книгу. Настоящее издание является новым вариантом этого романа.Элемент вымышленного в книге тесно сплетен с реальными достижениями советской и мировой науки. Синтез углеводов из минерального сырья, химическое преобразование клетчатки в сахарозу и крахмал — открытия, на самом деле пока никем не достигнутые, однако все это прямо вытекает из принципов науки, находится на грани вероятного. А открытие Браконно — Кирхгофа и гидролизное производство — факт существующий. В СССР действует много гидролизных заводов, получающих из клетчатки глюкозу и другие моносахариды.Автор «Судьбы открытия», писатель Николай Лукин, родился в 1907 году. Он инженер, в прошлом — научный работник. Художественной литературой вплотную занялся после возвращения с фронта в 1945 году.

Николай Васильевич Лукин , Николай Лукин

Фантастика / Научная Фантастика / Исторические приключения / Советская классическая проза
Встреча с неведомым (дилогия)
Встреча с неведомым (дилогия)

Нашим читателям хорошо известно имя писательницы-романтика Валентины Михайловны Мухиной-Петринской. Они успели познакомиться и подружиться с героями ее произведений Яшей и Лизой («Смотрящие вперед»), Марфенькой («Обсерватория в дюнах»), Санди и Ермаком («Корабли Санди»). Также знаком читателям и двенадцатилетний путешественник Коля Черкасов из романа «Плато доктора Черкасова», от имени которого ведется рассказ. Писательница написала продолжение романа — «Встреча с неведомым». Коля Черкасов окончил школу, и его неудержимо позвал Север. И вот он снова на плато. Здесь многое изменилось. Край ожил, все больше тайн природы становится известно ученым… Но трудностей и неизведанного еще так много впереди…Драматические события, сильные душевные переживания выпадают на долю молодого Черкасова. Прожит всего лишь год, а сколько уместилось в нем радостей и горя, неудач и побед. И во всем этом сложном и прекрасном деле, которое называется жизнью, Коля Черкасов остается честным, благородным, сохраняет свое человеческое достоинство, верность в любви и дружбе.В настоящее издание входят обе книги романа: «Плато доктора Черкасова» и «Встреча с неведомым».

Валентина Михайловна Мухина-Петринская

Приключения / Детская проза / Детские приключения / Книги Для Детей
Когда молчат экраны. Научно-фантастические повести и рассказы
Когда молчат экраны. Научно-фантастические повести и рассказы

Это рассказы и повести о стойкости, мужестве, сомнениях и любви людей далекой, а быть может, уже и не очень далекой РѕС' нас СЌРїРѕС…и, когда человек укротит вулканы и пошлет в неведомые дали Большого Космоса первые фотонные корабли.Можно ли победить время? Когда возвратятся на Землю Колумбы первых звездных трасс? Леона — героиня повести «Когда молчат экраны» — верит, что СЃРЅРѕРІР° встретится со СЃРІРѕРёРј другом, которого проводила в звездный рейс.При посадке в кратере Арзахель терпит аварию космический корабль. Геолог Джон РЎРјРёС' — единственный оставшийся в живых участник экспедиции — становится первым лунным Р РѕР±РёРЅР·оном. Ему удается сделать поразительные открытия и… РѕР±о всем остальном читатели узнают из повести «Пленник кратера Арзахель».«Когда молчат экраны» — четвертая книга геолога и писателя-фантаста А. Р

Александр Иванович Шалимов

Научная Фантастика

Похожие книги

Фараон
Фараон

Ты сын олигарха, живёшь во дворце, ездишь на люксовых машинах, обедаешь в самых дорогих ресторанах и плевать хотел на всё, что происходит вокруг тебя. Только вот одна незадача, тебя угораздило влюбиться в девушку археолога, да ещё и к тому же египтолога.Всего одна поездка на раскопки гробниц и вот ты уже встречаешься с древними богами и вообще закинуло тебя так далеко назад в истории Земли, что ты не понимаешь, где ты и что теперь делать дальше.Ничего, Новое Царство XVIII династии фараонов быстро поменяет твои жизненные цели и приоритеты, если конечно ты захочешь выжить. Поскольку теперь ты — Канакт Каемвасет Вахнеситмиреемпет Секемпаптидседжеркав Менкеперре Тутмос Неферкеперу. Удачи поцарствовать.

Болеслав Прус , Валерио Массимо Манфреди , Виктория Самойловна Токарева , Виктория Токарева , Дмитрий Викторович Распопов , Сергей Викторович Пилипенко

Фантастика / Приключения / Современная проза / Альтернативная история / Попаданцы
1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения