Шестнадцать против трехсот

— Вспомнил. Понял. Давай вернемся к основной теме. Батальон укомплектован наполовину, в ротах по шестьдесят человек, сорок процентов из которых новобранцы, молодежь из Алеппо, не участвовавшая в масштабных боевых действиях, прошедшая двухнедельные курсы. В каждой роте вместо десяти бронетранспортеров по шесть, и если к пулеметам «ПКТ» патроны еще есть, то к крупнокалиберным «КПВТ» — основной огневой мощи «БТР-60 ПБ» боеприпасов не хватает катастрофически. В арсенале их нет, на машинах в лентах по десять-двадцать патронов вместо сорока. К автоматам по три-четыре магазина есть, но это мало. В батальоне кроме рот есть только минометный взвод, ты видел, он рассредоточен по второй линии обороны. Это четыре «М-120», боезапас три-четыре мины. Это все, если не считать транспортного взвода, но он отведен к Алеппо.

Авилов попросил:

— Уточни, пожалуйста, фразу, к «ПКТ» патронов хватает.

— У каждого полные ленты.

— Запас?

— Запас — четыре «цинка», тысяча семьсот шестьдесят патронов, это практически еще по одной стопатронной ленте.

— Которые еще надо снарядить и доставить к машинам.

— Предлагаешь набить ленты в коробки заранее?

— Однозначно. Боезапас должен быть в бронетранспортерах.

— Сделаем. Это несложно, но «КПВТ» — крупнокалиберные пулеметы могут дать всего три-четыре очереди и станут бесполезными.

— Это смотря как стрелять. А почему не подвезут патронов? Почему у тебя нет противотанкового взвода?

— Командование считает, что танковая атака игиловцев, из-за отсутствия большого количества танков, в нашем направлении невозможна. А боеприпасы? Их везде не хватает. И потом, район обороны подчиненного мне батальона не считается опасным. Одна высота двести тридцать шесть и восемь в плане обороны чего стоит.

Подполковник кивнул:

— Да, высота хорошая. И «духи» бы хотели занять ее. И могут ведь занять?

— Что ты имеешь в виду?

— Массированное наступление, интенсивный огонь, боеприпасы на исходе. Дабы спасти людей, ты сам оставил бы позиции обороны. Или я не прав?

— Но для этого требуется серьезная группировка игиловцев.

— А разве она не может быть по-тихому здесь сосредоточена?

Муртаз сказал:

— Ну, не знаю!

Авилов пожал плечами:

— Так, Лазим, распорядись, чтобы взвод второй роты, что находится в помещениях высоты, покинул их и отошел на позиции, которые определишь ты. Внутри высоты обоснуемся мы, группа. Все имеющиеся боеприпасы распределить по подразделениям, склад также переходит к нам. Прошу освободить правый «колодец». КНП батальона полностью перенести сюда.

— Но куда мне отправить взвод?

— Я бы усилил боевое охранение. Или оставил бы его в резерве.

— Это приказ?

— А ты обязан исполнять мои приказы?

— Да.

— Тогда приказ.

— Слушаюсь, господин подполковник.

— Ты обиделся, Лазим?

— Ну что ты. Я просто не понимаю, для чего прислали вас. На усиление? Но тогда ты должен подчиняться мне, если для выполнения собственной задачи, то для размещения хватило бы места в казематах и для группы, и для взвода. Арсенал поделить несложно.

Авилов поднялся, прошелся по площадке, окруженной высокой каменной стеной, потому и называвшейся «колодцем», с выходом в подземный коридор.

— Знаешь, Лазим. Я скажу, что могу сказать. Я сам не знаю, что будет здесь делать группа. На начальном этапе это корректировка огня авиации по целям, что проявятся на плато и в квадратах 2410, 2411, 2510, 2511. Не исключено, что наведением наша миссия и закончится. Но наше командование допускает попытку прорыва крупных сил игиловцев через позиции твоего батальона. И вот если «духи» действительно предпримут эту попытку, то… будем пресекать ее вместе. Согласись, наше присутствие позитивно скажется на твоих новобранцах.

— Это да. Благодарю за откровенность. Но попытка прорыва в этом направлении?… Это, по-моему, полный бред. Таково мое мнение, если, конечно, оно кого-то интересует.

— Интересует. Меня интересует. Значит, мы договорились?

Майор сирийского батальона развел руками:

— Я не могу не исполнить приказ.

— Тогда исполняй, до рассвета все работы должны быть закончены.

Комбат повернулся к начальнику штаба:

— Займись снятием взвода второй роты с внутренних позиций высоты.

— Да, Лазим, — ответил капитан Малюф, — один вопрос, командир.

— Слушаю.

— Взвод направить в подразделение охранения?

— Нет, оставить в резерве. У минометчиков большой блиндаж, солдат взвода туда. Если у командира роты старшего лейтенанта Данаура возникнут вопросы, ко мне его.

— Слушаюсь!

— Заниматься. И быстро, Джераб.

— Я понял.

Начальник штаба покинул командно-наблюдательный пункт.