Шестнадцать против трехсот

Командир экипажа зашел в кабину пилотов.

Бортовой техник обошел площадку, погасил факелы, подбежал к вертолету, поднялся на борт, убрал трап, сдвинул дверку.

Вертолет резко взревел двигателями, спецназовцы устроились на скамьях, между ними на полу лежали Баршан и американец.

«Ми-8» завибрировал, наконец оторвал колеса шасси от земли, завис над площадкой и начал медленно подниматься.

Вскоре он уже шел по заданному курсу.

Баршан попытался узнать, кто же все-таки эти бойцы, что взяли его.

Но спецназовцы, не поднимавшие тонированных стекол защитных шлемов, на которых были закреплены приборы ночного видения, словно роботы, молча и практически без движения сидели вдоль бортов.

Американец взглянул на Баршана:

— Ты так и не понял, кто это?

— Нет.

— Странно, они не похожи ни на кого.

Один из офицеров группы нагнулся к пленным, сказал:

— Заткнулись!

И было в его голосе что-то такое, что заставило замолчать. Офицер не угрожал, не предупреждал, он просто сказал, чтобы замолчали. И пленные замолчали. Вертолет шел на малой высоте, выдерживая курс на Ростов-на-Дону. На плац одной из частей Главного разведывательного управления Генштаба, где спецназ должен был покинуть вертолет. На площадку, а точнее, плац секретной войсковой части, доступ в которую был закрыт даже для местных высших властей.

Глава вторая

Москва, воскресенье 16 апреля.

Центральное управление боевых операций, созданное три года назад по личному распоряжению Верховного главнокомандующего, располагалось в центре Москвы, недалеко от Министерства обороны, в здании, внешне оформленном под коммерческую организацию. Машины, въезжавшие во внутренний двор и соответственно выезжавшие оттуда, имели обычные гражданские номера, люди, приходившие на службу, были в штатской одежде. И даже подразделения охраны управления, включая наряды на пропускных пунктах внутри здания и вне его, носили форму одного из многочисленных частных охранных предприятий. И таковое существовало на самом деле, зарегистрированное по всем правилам.

Кабинет начальника с приемной располагался на втором этаже. В приемной, как и в любой коммерческой организации, — секретарь, миловидная девушка в строгом костюме, совсем не похожая на офицера спецслужбы.

В 10:00 в этом кабинете собрались начальник управления генерал-лейтенант Дмитрий Георгиевич Подшивалов, его помощник майор Юрий Владимирович Муханов, полковник Главного разведывательного управления Генерального штаба Головенко Александр Алексеевич, представитель главного командования Военно-космических сил страны подполковник Барданов Григорий Викторович.

Все только что прибыли, поэтому после представлений начальник управления предложил:

— Кофе, чай, товарищи офицеры?

Прибывшие на совещание отказались.

Подшивалов же сказал:

— А я освежусь, ночь выдалась бессонной. И с вашего позволения сделаю пару звонков. Это не займет много времени.

Никто не имел ничего против. Да как можно быть против, если хозяин кабинета генерал, подчиненный лично президенту страны. Правда, кроме находившихся в этом кабинете офицеров, об этом знали очень немногие.

Подшивалов поднял трубку внутреннего телефона:

— Танюша!

— Да, Дмитрий Георгиевич?

— Сделай мне, пожалуйста, чашку крепкого, очень крепкого кофе.

— Хорошо, Дмитрий Георгиевич.

Секретарь принесла чашку кофе.

Аромат напитка заполнил кабинет.

Подшивалов же указал на чашку, имевшую размер немногим больше наперстка:

— Это что, Татьяна?

— Как что, заказанный вами кофе.

— Ну то, что кофе, я чувствую, а вот то, в чем ты его принесла, вижу с трудом даже в очках. В этой наночашке есть хоть один глоток?

— Вообще, сейчас в любой кафешке кофе подносят в таких чашках.

— Да? И народ еще ходит в эти кафешки?

— Ходит!

Генерал в полглотка выпил кофе, отодвинул пустую чашку:

— Забери, и в следующий раз получишь выговор, если принесешь такую чашку.

Секретарь забрала миниатюрный прибор и покинула кабинет.

Подшивалов посмотрел на собравшихся офицеров:

— Я не начинаю совещание потому, что жду звонка из Администрации.

Он взглянул на часы:

— Уже должны позвонить.

Тут же раздался звонок по линии секретной связи.

Генерал снял трубку:

— Подшивалов, — и тут же разочарованно вздохнул, — приветствую, Сергей Владимирович… не за что… да? И что интересного говорит?… Значит, все же Махачкала? Ты не ошибся… ну да… конечно, агентура. А на что конкретно выходила банда?… На железную дорогу, мост и вокзал? Это серьезно… Ну да, конечно… Извини, времени нет… подъезжай сам, но только не сегодня… Да… да… еще раз не за что, обращайся… дача? Какая может быть дача? Я уже забыл, как она выглядит-то… давай, до связи!

Подшивалов положил трубку, сказал:

— Генерал-майор Шалинский из ФСБ. Звонил по поводу нейтрализации нашей основной группой отряда боевиков на Кавказе. Но это к нашей теме не имеет отношения.

Телефон засекреченной связи повторно издал сигнал вызова.

— Генерал Подшивалов! Здравия желаю…Так точно, собрал совещание лиц, участие которых в предстоящей операции необходимо… так точно… сегодня в ночь? Да, отправим… Доложу… само собой… До связи!

Подшивалов положил трубку.

— Ну вот, теперь можно и начать.