Шестое чувство

— А я и не слышала, как ты пришел, — отозвалась Шерил. — Собралась вот приготовить себе кофе. Ты будешь?

— К черту кофе! — ответил он, улыбаясь до ушей. — Сегодня мы пьем шампанское.

— Шампанское? — Шерил посмотрела на него и удивилась. Такого выражения она никогда раньше на его лице не видела. — Сидни, а ты уверен, что уже не пьян?

Он рассмеялся.

— Поразительно, но я и правда будто пьяный, хотя не пил ни капли, уверяю тебя. Наверное, потому, что наш сын только что меня поразил… просто поразил!

— Чем?

— Подожди минутку.

Сидни исчез. Шерил опустилась на стул, обхватив себя руками и гадая, что еще могло случиться.

— А вот и я! — воскликнул Сидни, вернувшись с бутылкой шампанского, которую сразу сунул в морозильник. — Вероятно, не лучший способ охлаждения столь тонкого и капризного напитка, но…

— Ох, Сидни! Да скажи, наконец, что ты имел виду, заговорив о Сидди?! Ради всего святого, что случилось?!

Он виновато улыбнулся.

— Извини, я напугал тебя! Витаю в облаках и никак не могу спуститься на землю. Не мешало бы мне принять холодный душ. — Он схватил Шерил за руку и, не замечая ее протестующих возгласов, потащил по лестнице в свою комнату. — Ты тут сиди, — распорядился он, легонько толкнув ее на кровать и на ходу стягивая с себя рубашку. — А я буду принимать душ и рассказывать тебе, какое чудо наш Сидди.

Шерил и глазом не успела моргнуть, как Сидни исчез в ванной, оставив дверь открытой, и уже оттуда, перекрывая шум текущей воды, кричал:

— Сразу же, едва очнувшись от анестезии, он был как огурчик и потребовал показать его грыжу!

Шерил попыталась успокоиться, не дать захлестнуть себя жаркой волне чувств. Сидни Спенсер в роли восторженного папаши! Никогда, даже в самых безумных мечтах, не могла она вообразить такое.

— Я назначил ему антибиотики, потому что у него немного поднялась температура и…

— Температура? — Шерил даже задохнулась от волнения.

— Да это обычное дело, уверяю тебя, — успокоил ее Сидни. — Волноваться не о чем. Малыш довольно спокойно отнесся к тому, что вечером ему придется перенести еще один укол. — Он выглянул из ванной и улыбнулся, и эта улыбка успокоила Шерил лучше всяких слов. — Ну ничего, зато завтра можно будет ограничиться таблетками.

Сидни вышел из ванной — в черном халате, с влажными еще волосами — и остановился, перехватив взгляд Шерил, сидевшей на краю огромной кровати.

— Должно быть, я кажусь тебе идиотом, несущим чушь, но что делать, такова уж моя реакция… — проворчал он.

Необузданно радостное настроение, не отпускавшее его с момента появления в доме, незаметно пошло на убыль, уступая место другим ощущениям.

Шерил встала, чувствуя себя так, будто ее ударили в живот. Этот ликующий папаша, так бездумно затащивший ее в свою спальню, кроме того мужчина, который может, к собственному стыду и ужасу, вдруг возжелать ее…

— Я подожду тебя внизу, — сказала она, с удовольствием отметив, что ее равнодушный тон задел Сидни.

Но как это возможно, потрясенно спросила она себя, что в сердце прекрасно уживаются любовь и ненависть к одному человеку?

— Итак, ты не отрицаешь, что я болтливый идиот?

— Сидни, я…

— Пожалуйста, позволь мне объясниться.

— Нет, ты ничего не должен объяснять…

— Как можешь ты так говорить, понятия не имея, о чем я собираюсь тебе сказать? — раздраженно спросил он.

— А если я имею об этом понятие? — сдавленно проговорила она и вдруг взорвалась: — Мать Сидди и Шерил Джонс — это не два отдельных человека, что бы ты там об этом ни думал!

Вид у Сидни был недоуменный.

— Но у тебя гораздо больше практики и опыта…

Теперь настал черед Шерил взглянуть на него с недоумением. Она не понимала, что он хотел этим сказать.

— Да, наверное, будет лучше, если ты объяснишься.

— Спасибо, — бросил он и напрямик заявил: — Мой отец умер от перитонита, развившегося в результате ущемления грыжи.

— Ох, Сидни! — прохрипела Шерил, ошеломленно осев на кровать.

— Сказав тебе, что он умер, я не счел нужным сообщать причину его смерти. Но когда узнал, что Сидди мой сын… Сам не пойму… Любой дурак, знающий о медицине лишь понаслышке, увидит, что между случаем моего отца и случаем Сидди нет ничего общего. Словом, медик-то я опытный, а вот искусством отцовства еще не успел овладеть, и страхи родителя подчас пересиливали весь мой врачебный опыт. Раньше я просто не поверил бы, что такое возможно.

— Ну что тут скажешь… — посочувствовала Шерил.

— Да нечего говорить. — Он смущенно улыбнулся и дотронулся до ее руки. — Пойдем-ка лучше посмотрим, как пережило наше драгоценное шампанское мои варварские методы охлаждения.

В кухне, глядя, как Сидни вытаскивает из морозильной камеры бутылку шампанского, Шерил спросила:

— Скажи, а Сидди действительно было так больно, что он с легкостью согласился на укол?

— Ну, не с такой уж легкостью. Он даже пытался шантажировать меня, — посмеиваясь, сказал Сидни. — Вероятно, нам понадобятся бокалы. Так что придется тебе сходить за ними в столовую.

Шерил послушно отправилась в столовую и, возвратившись с двумя высокими хрустальными бокалами, поинтересовалась:

— И чем же он тебя шантажировал?