Шестое чувство

– Что-то не… припоми… А! Дышать… Дышать дай! Да-да! Помню. Я помню… Стул!

Я увидел, как дрогнула, а потом заледенела спина Аниськина.

– Эй! – тихо позвал я его. – Эй! Ты его сейчас задушишь.

Он еще раз дрогнул и ослабил нажим.

– Кто?

– Я не могу.

– Кто?!

– Уп… Стул!.. Трафарет… Стул отпусти… Это Трафарет, это не я!

– Кто Трафарет? Говори! Убью!!!

– Я не могу!.. Убивай! Давай, души меня, ментяра. Я все равно не скажу… А-а!.. Уп…

Я схватил Аниськина за плечо и сильно тряхнул его несколько раз.

– Да что ты делаешь?! Аниськин. Опомнись! Он нам живой нужен.

Он вскочил и отбросил мою руку. Яростно пнул стул, тот брызнул в сторону и в щепки разлетелся о стену. Навис над своей жертвой, до белых костяшек сжав кулаки. Его трясло. Но… он пока держался.

– Вася, послушай! – решил я попробовать договориться. – Погибшая Маша – его дочь. Родная. Понимаешь, что это значит?

Пестрый покладисто закивал, косясь испуганно в сторону Аниськина.

– П-пони…маю…

– Не понимаешь, Вася. Ой как не понимаешь!

Добрый и злой полицейские – пришло мне в голову.

– Кто Трафарет? – могильным голосом произнес нависающий над бандитом бывший участковый. – Говори. Убью!

– Он убьет, Вася! – заверил я. – Кого-то сегодня он точно убьет. Или тебя, или Трафарета. Это… к гадалке не ходи! Так какие у вас будут предпочтения, Василий? Спешите сделать свой выбор!

Я глумился, а Васе было не до веселья.

Напротив, ему становилось все страшнее и страшнее, потому что прямо над собой, очень близко он видел глаза… отца.

– Не меня… Трафарета!.. Убейте Трафарета, это все он. Он!

– Заткнись. Не ори! Кто он?

– Я не могу… Я приведу… Да! Я приведу его сюда. Ему нужна одна девчонка. Если я договорюсь, он сам придет на встречу. С ней. Сюда. Я помогу! Девчонка!!

– Сова?

– Да!!!

Я задумался.

А неплохая идея! Если, конечно, хитрый Вася не желает нас кинуть. А он… не может этого не желать. Хренов двойной агент! И нашим, и вашим. Я огляделся. О! Да тут у нас даже телефон проведен стационарный. Ах да, о чем это я? В этом времени других телефонов и не бывает – эра мобильников пока еще не наступила.

– Не приведешь, а позвонишь, – заявил я, стараясь говорить равнодушно-ленивым голосом. – Ведь ты с Трафаретом по телефончику связываешься? Ведь так?

Аниськин бросил быстрый взгляд на стол, заметил аппарат, схватил и сунул его Пестрому.

– Звони!

– Мне… встать…

– Вставай.

Бандит стал медленно подниматься.

А ведь он сейчас бросится! По-другому не бывает. И я, и Аниськин – оба мелкие. Изящные. А Вася – шкаф с антресолями. Бросится!

– Руки!

– Чего?

– Руки давай!

– Чегой-то?

И… Вася снова полетел в угол комнаты, круша и ломая мебель. Телефон бы не разбил!

Аниськин ментовской чуйкой своей тоже вычислил все Васины намерения. Да они у него на лбу были написаны. На тупом бандитском лбу! Это мы тебе еще Веню не припомнили!!

– Руки!

Щелкнули наручники.

Он что, все время с собой браслеты таскал? О!.. Мент с большой буквы «М»!!!

Аниськин пристегнул бандита к радиатору отопления. Да! У нас даже в частных домах нет печек – с древесиной проблемы.

«С бумагой в стране напряженка!»

Вася затрещал телефонным диском набора номера.

– Слышь, студент. – Аниськин повернулся ко мне. – Поговорить надо. На одну очень серьезную тему. Отойдем?

Короче. Он меня выставил. То есть вообще! Распрощался, что называется, с концами.

Твердо, непреклонно и без иллюзий на компромиссы.

«Не нужно тебе… здесь. Дальше я всё сам…»

Нужно ли угадывать, что именно… «всё»?

И я… ушел.

Глава 40 Боже, царя храни

Похоже – финиш.

Мою посильную помощь неистовому Аниськину, по всем признакам, можно считать подошедшей к концу. Я уверен, он бы и сам нашел убийцу своей дочери. Пусть на месяц, на три месяца, на год позже – все равно нашел бы, не сомневайтесь. Я всего лишь ускорил этот процесс. Катализировал.

Но на этом – всё!

Теперь нужно заняться и своими мелкими проблемками: учеба, друзья, родители, любимая. Точно! Для начала помирюсь с Викой. И набью уже наконец морду своему сопернику – ее однокласснику: нарыв назрел! Потом – все силы бросаю на зимнюю сессию. Это приоритет номер один: мальчик хочет красного диплому, хоть плачь. До такой степени хочет, что… наверное, морду сопернику буду щупать все же после экзаменов. Иначе снова придется погружаться без остатка в волшебную страну романтических ухаживаний с бездумной тратой драгоценного личного времени. А с этим у меня сейчас будет серьезная проблема! Да. Лучше всю любовь отложить на начало второго семестра. Тогда и время появится, и репетиции наши продолжатся, и всякие-разные культурно-развлекательные мероприятия можно смело посещать.

Иными словами, несмотря на мое утреннее нытье – жизнь продолжается!

Конечно, она у меня, как известно, идет уже по второму кругу, но… я, что называется, уже ассимилировался. Порой уже и не вспоминаю, что уровнем мозга и набором опыта я не соответствую собственному внешнему виду. Как будто так и должно быть!

Жизнь все расставляет на свои места.

Потому что самая большая ценность в жизни у любого человека – это… сама жизнь!

И… да что я заладил как попугай – «жизнь» да «жизнь»?!

Кого ты хочешь заболтать?

Себя?