Шестое чувство

– Конечно, можно, Лили. Я куплю тебе билет, когда ты хочешь приехать?

– Сегодня, – тихо отвечаю я.

Он вновь замолкает:

– Я сейчас посмотрю расписание поездов и самолетов, – наконец произносит он.

– Спасибо, – искренне благодарю я.

Кладу трубку и оглядываю комнату. Это самое правильное решение, говорю я себе и начинаю собирать вещи. Затем оставляю маме записку на столе. Через полчаса мне на телефон приходит электронный билет на поезд. Отправляется он через час. «Я встречу тебя на вокзале», – написал папа. А я пытаюсь вспомнить день и год, когда мы последний раз виделись, и. не могу.

Глава 23

Эмма

Я бегу со всех ног по пустому коридору, слезы застилают мне глаза, ноги путаются в подоле платья. Он меня догоняет и ловит за руку.

– Эмс, – тихо зовет он, – давай поговорим.

Я вырываю свою ладонь и бросаю на него взгляд, полный злости, обиды и боли.

– О чем поговорим, Адам? О том, что ты даже не целуешь меня последнюю неделю? Или о том, что ты за моей спиной целуешься с моей сводной сестрой?

Он виновато опускает голову:

– Она и есть та девушка из Италии, – говорит он то, что я уже и так знаю. То, от чего я убегаю последние дни и о чем стараюсь не думать. Ведь проще сделать вид, что все хорошо. Проще не замечать, как он смотрит на нее, проще не видеть его рисунков. Проще убегать от осознания, что человек, которого я люблю всю жизнь, никогда не ответит мне взаимностью.

– Я ненавижу ее, – честное признание слетает с губ вместе со слезами, – я так сильно ее ненавижу.

Адам поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза.

– Эмма, дело вовсе не в ней, – тихо говорит он.

– Нам же было хорошо, – язык меня не слушается, руки трясутся.

Адам закрывает глаза и глубоко вздыхает.

– Я всегда тебя любил, но не понимал, что это за любовь, что это за привязанность, Эмс, – он открывает глаза и смотрит прямо в мои. – Я люблю тебя как друга, как сестру, как одного из самых близких людей на свете. Но ведь этого недостаточно. Ни тебе, ни мне. Это не та любовь, которая нам необходима. Я очень долго пытался полюбить тебя иначе. – Он замолкает и виновато сжимает губы, видно, что он дико нервничает. – Я не могу, Эмма. Я просто не могу.

– Почему? – наивно спрашиваю я. – Когда мы были вместе, неужели тебе правда было меня недостаточно?

Он тяжело вздыхает:

– Пять месяцев назад мне было больно. А ты была рядом, Эмс. Такая добрая, такая светлая и такая любящая. Я просто. – Он замолкает и не заканчивает.

Смотрит мне в глаза.

– Я очень сильно перед тобой виноват. Я не хотел, чтобы так получилось. Я должен был все сразу рассказать, как только увидел Лили.

– Я просто была заменой? – шепчу я невысказанное им и жду, когда он возразит и скажет, что я ошиблась. Но он молчит и виновато хмурится.

– Я всегда думала, что ты тот самый человек, который позаботится обо мне и никогда не обидит.

– В этом и заключается вся проблема, Эмма. Я не тот человек, я не тот самый, который сделает тебя счастливой, и я очень долго живу с этой мыслью. Но я не хотел делать тебе больно. Я, черт возьми, не знал, как поговорить с тобой. Поверь, я пытался.

Я вспоминаю тот вечер, когда он приходил ко мне в комнату, когда я бросилась на него, слезно умоляя не оставлять меня.

– То, что между нами, – это не любовь, Эмма, – неожиданно говорит он, – это болезненная потребность убежать от окружающего мира и спрятаться друг в друге. Я бежал от Лили, а ты бежишь от себя.

Его слова больно ранят, слезы подступают к глазам с новой силой. Я толкаю его и кричу:

– Я люблю тебя, и то, что я чувствую, называется долбаной любовью!

Он не защищается, позволяет мне излить на него всю злость, и когда я, запыхавшись, останавливаюсь, Адам просто говорит:

– Это не любовь, Эмс. И когда-нибудь ты это точно поймешь.

Я проглатываю ком в горле:

– Почему ты не сказал мне правду?

– Ты не хотела слушать.

И я знаю, что он прав. Я, черт возьми, знаю это. Я не знаю, что ему ответить, оставляю его в коридоре и бегу в раздевалку. Там играет музыка, Полин радостно хватает меня за руку и пытается затянуть в танец, но я резко вырываюсь и быстро переодеваюсь.

– Что такое? – спрашивает она озадаченно и заглядывает мне в лицо.

Я ничего не отвечаю, просто не в силах вымолвить хоть слово, знаю, что за словами последуют истерические рыдания, поэтому стойко молчу. Я догадывалась об Адаме и Лили. Скорее нет, я все знала. Но знание не уберегло меня от боли. Я снимаю салфетками потекший макияж, надеваю джинсы и майку, а затем выхожу к родителям. Папа встречает меня с прекраснейшим букетом пионов.

– Ты была на высоте! – гордо заявляет он и обнимает меня.

– Лучше всех, – добавляет с радостной улыбкой Амели.

– Такие красивые цветы, – смущенно говорю я и прячу в букете лицо. Чувствую, как глаза вновь увлажняются.

– Лили выбирала, – говорит мне отец, и я сильно прикусываю губу, чтобы не разрыдаться прямо здесь и сейчас.

– Жером, Амели, и вы тут! – неожиданно доносится голос мамы, и я резко оборачиваюсь. Она стоит недалеко от нас и, как всегда, безупречно выглядит. В строгом белом костюме с идеально уложенными светлыми локонами и стильной сумочкой на плече.