Шестое действие

На сей раз Мерсер промолчал. Анкрен не пыталась приблизиться к нему. Сейчас, с заколотыми наверх волосами, открывавшими тонкую шею, с опущенными руками, она казалась моложе своих лет. Слабым подростком. Но он-то знал, сколько силы в этих руках с узкими запястьями, во всем ее худом теле. Даже не прибегая к морокам, она продолжала обманывать.

– Ну что ты на меня так смотришь? Этот ублюдок, – Анкрен явно имела в виду не главу тайной службы, – пообещал убить меня и всех, кто со мной связан. А я, чтобы обезопасить своих, не только с Форсети договор заключу. Что до Форсети… ты сам объяснил мне: для спасения своей шкуры ему необходимо раскрыть заговор. Или состряпать. Он живо смекнул, что выгоднее приволочь наместнику Тевлисов, чем каких-то очередных сектантов, – их никто не любит, они богаты и способны своим состоянием подпитать казну, и главное, их действия вполне могут быть расценены как государственная измена. Но на будущее этого было бы недостаточно. И он, как и ты, не из тех, кого пугают мои способности. Хотя и по другой причине. Короче, мы сошлись на том, что я буду его агентом за пределами Эрдской провинции. Форсети не обманывается насчет моей преданности; до тех пор, пока мы будем полезны друг другу, я его деньги отработаю.

Куда ни кинь, Анкрен была права. Защитить свою семью, извлечь из ситуации наибольшую выгоду – что в этом дурного? Но Мерсеру было трудно смириться с тем, что он услышал. И уж конечно, не из-за судьбы Тевлисов. Туда им и дорога. Анкрен вызвалась быть агентом тайной службы наместника? Что ж, Мерсер сам работал и на разные тайные службы, и на полицию. Так в чем же дело?

Анкрен сама пришла к Форсети и рассказала о своих способностях. Она доверилась ему, не доверяла Мерсеру.

Будь Джайлс Форсети стариком или уродом, все было бы проще. И Мерсер сам рассказал о нем Анкрен, навел, если пользоваться привычным ей определением. А вот она вчера умолчала о своих отношениях с Форсети. Словно предвидела, что, узнав о них, Мерсер может оттолкнуть ее.

Молчание слишком затянулось. И то, что Мерсер произнес, показалось нелепым ему самому.

– Самое смешное, что все эти месяцы я был тебе верен. Не от излишней добродетели – просто некогда было отвлекаться.

– Ты удивишься, но я – тоже, – незамедлительно откликнулась Анкрен. – И по той же причине. А что до твоего целомудрия, то после знакомства со здешними дамочками удивляюсь, как ты вообще от женщин не стал шарахаться.

Это было похоже на закамуфлированное предложение помириться. И Мерсер его принял.

– Можно подумать, что мужчины, с которыми мы сталкивались прежде, были лучше… Так что будем делать?

– Это зависит от тебя. Куда и когда мы едем, вместе или порознь – решай сам.

Она стремительно оставляла занятые позиции. Но возможно, это было запланированное отступление.

– Тогда, как мы и собирались раньше, выезжаем завтра в Нессу. Ты, кажется, хотела запастись провиантом? А мне не стоит откладывать прощальный визит к Флану Гарбу.

* * *

У него не было особого желания общаться с управляющим Оранов. Он полагал, что все счета между ними сведены. Но Флан Гарб намекнул, что нечто осталось недоговоренным. А дело, которым занимался Мерсер, требовало внимания к мелочам.

Гарб принял его у себя. Мерсер вспомнил, что почти всегда, когда он появлялся у него, управляющий либо ел, либо приказывал подать еду. На сей раз он потчевать Мерсера не стал, и никаких тарелок-бутылок поблизости не было видно. Должно быть, пообедал на заводе. А может, слишком устал, чтобы проявлять любезность и гостеприимство.

– Ты был в крепости, – сказал он, – значит, Бергамин тебе про следственную комиссию рассказал.

– Верно. Ты об этом хотел со мной поговорить?

Гарб тяжело вздохнул. Сцепил пальцы, хрустнул ими.

– Не нравится мне это, – признался он. – Не скажу, что у нас в городе царит райское спокойствие, – но что здесь бывает? Ну повесят воров-разбойников, за год не больше дюжины. Ну выпорют буянов после очередного праздника. Ну постреляют немного, когда беспорядки… Но насчет прочего… Знаешь, я еще мальчишкой в Фораннане видел, как жгли одного еретика. Там это не так чтобы часто, но бывает… После того как он на паперти собора Святого Бреннана принес публичное покаяние, его бросили на волокушу и, привязав к старой кляче, протащили до места казни. А там у столба перебили ему ноги и только потом уж подожгли хворост. И всего-то он, говорят, написал, что миров множество и будто бы они между собой связаны… Так ведь отрекся же!

– Бывает и хуже, – сказал Мерсер, вспомнив весенние казни в Вальграме.

Гарб, несомненно, понял его.

– Это у вас в Эрде, с епископом Децием, мясником известным, к таким вещам привыкли, а Карниона – цивилизованная страна! – Он схватился за голову. – Боже, что я говорю!

– Ты боишься, – констатировал Мерсер.